Так в считанные секунды решилась судьба честного офицера. На следующий день Джаниашвили без каких-либо разъяснений получил в отделе кадров предписание убыть на ТОФ в распоряжение Командующего Тихоокеанским Флотом, т. к. экипаж формировался на ТОФе и, лодка после приёмки должна была перейти на ТОФ.

В начале октября Сергей прилетел во Владивосток и, прежде чем идти в отдел кадров, зашел ко мне посоветоваться, что ему делать.

Он  был холост, беспартийный и имел выслугу 25 лет в льготном исчислении, что позволяло ему в случае увольнения из рядов В.С. СССР  рассчитывать на пенсию При поступлении в КВВМУ им. С. М. Кирова мне впервые пришлось столкнуться с кадровиками на мандатной комиссии.

Это был июль 1957 г. Только что прошел 20 - ый съезд партии. Но это событие не коснулось изменений в методах работы кадровых органов училища.

Вместе со мной поступал в училище Юрий Иванович Лашкевич. Он был единственным сыном в семье. Мать с отцом находились в разводе. В 1956 г. Юра окончил школу с серебряной медалью и на вступительных экзаменах в училище набрал проходной балл, но не прошел мандатную комиссию. Председатель мандатной комиссии капитан 2 ранга Калинин, зам начПО училища, посчитал, что человек, мать которого была в разводе, не достоин стать офицером ВМФ. Ну не бред ли? И никто из кадровиков Калинину не возразил. Юра проработал год кочегаром в училище и, сдав экзамены, всё-таки был зачислен на первый курс. Училище он закончил с отличием.

Кадровиков никто никогда нигде не учил. Понятие «Управление кадрами» имеет чисто структурное значение. Кадрами они никогда не управляли. Действия их можно сравнивать с инквизицией, которая свирепствовала в Европе в средние века.

Почти у всех, кто проходил службу в рядах ВС СССР, остался горький осадок от контактов с самыми бездушными людьми, которые сидели «в кадрах». Это не касалось только «инвалидов». «Инвалидом» в ВС СССР считался офицер, имеющий «третью руку — блат», которая всю службу тащила его снизу наверх «по указке». Почему о кадровиках такое негативное мнение?

На мой взгляд, причин для этого несколько.

Во-первых, комплектование этих органов было, как правило, людьми неспособными соответствовать своей основной военной морской специальности или должности. Должностные оклады у офицеров — кадровиков были ниже, чем у строевых и инженеров при равных категориях.

Во-вторых, кадровики были тем инструментом командования, с помощью которого оно подавляло всяческую критику своего самодурства и безграмотности. Фактически они было орудием мщения.

В-третьих, командование ВС СССР могло скрытно осуществлять шовинистическую политику, ограничивало продвижение по службе      лиц, национальности которых имели свои государственные образования (Финляндия, Германия, Израиль и т. д.).

В- четвертых, не имея специальной психологической подготовки, они бездушно, а порой и преступно, решали кадровые вопросы.

Остановлюсь на отдельных жизненных примерах, чтобы показать всю сложность службы в ВС СССР, когда твоей судьбой занимались бездушные и безграмотные люди этих отделов.

Офицеры — кадровики имели низкие должностные оклады, поэтому желающих служить там практически не было. Их просто назначали на эти должности. Главного своего предназначения - управлять кадрами, они никогда не выполняли. Зная возможности и способности каждого офицера, они должны были предлагать командованию конкретных людей, наиболее соответствующих конкретной вакантной должности. Но они в этом не разбирались и вынуждены были слепо исполнять любые, даже самые сумасбродные приказы Командования.

Гитлер со своей военной машиной, завоевавший всю Европу, захвативший значительную территорию европейской части СССР, практически уничтоживший Красную Армию, с которой страна начинала Войну, сломал зубы и полностью был разгромлен.

Может быть потому, что и кадровая политика в ВС была правильной, кроме других причин? Служба в Красной Армии считалась почётной обязанностью каждого гражданина страны.
И вдруг в мирное время, когда безопасности СССР ничто не угрожало, СССР в течение 3 дней перестал существовать.

Одной из причин этого была (после смерти И. В. Сталина ) совместная «работа» политических, кадровых органов и СМИ, по многолетнему развалу ВС, которая способствовала тому, что армия в самый критический момент существования СССР - в августе 1991 г-— не оказалась на стороне Правительства, и оно рухнуло. СССР перестал существовать де-юре, спустя несколько месяцев.

Вот отдельные эпизоды решения кадровиками свойственных задач.

1. Награждение правительственными орденами, медалями и ценными подарками.

Военнослужащих чаще всего награждали «по разнарядке».
В кадровых органах существовала установка, согласно которой офицера, получившего правительственную награду, в ближайшие три года к другим наградам не представляли. Даже за подвиги. Ну, чем не «Указ барона Мюнхаузена», у которого подвиг был по распорядку дня.

В 1963 г. за призовую стрельбу был награжден экипаж пларк проекта 659 «К-122», которым командовал капитан 2 ранга Смирнов Владимир Викторович. В отдел кадров 26 дипл, в состав которой она входила, пришли бланки наградных листов. Всем известно, что на ракетной лодке стреляют три офицера: командир лодки, штурман и ракетчик. От их подготовки зависит результат стрельбы. Поэтому командира БЧ-2 наградили сразу без разговоров, а штурмана, капитана 3 ранга Колчина Генриха Александровича, который после стрельб был в отпуске, решили не награждать, т. к. уже был приказ о переводе его на новую должность.

В 1963 г. пларб «К-178» проекта 658 совершила переход с Северного Флота на Тихоокеанский подо льдами Северного Ледовитого Океана. За этот подвиг многие участники перехода были представлены к Правительственным наградам, а командиру лодки капитану 1 ранга Михайловскому  А. П. было присвоено звание Героя Советского Союза.

Награждение орденами офицеров лодки было использовано командиром в качестве инструмента воздействия на них.
Я был свидетелем, как Михайловский, это потом выяснилось,                                               из - за пустяка, вынул из папки представление на награждение орденом Красной звезды Романа Ларина, младшего штурмана — командира ЭНГ и порвал его. Самодурство всегда выглядит отвратительно.

В 1965 г. 186 экипаж пларк проекта 659 под командованием капитана 1 ранга Вереникина Игоря Ивановича за выполнение ракетной стрельбы получил приз Командующего Флотом. Командиру лодки было предложено представить к Правительственным наградам офицеров, от деятельности которых непосредственно зависел результат стрельбы.

В ходе беседы командир15 эскпл контр-адмирал Криворучко  Я. И. сказал, что Вереникин  И. И., как командир лодки, будет представлен к ордену Боевого Красного Знамени. Игорь Иванович очень расстроился, т. к. знал действующую систему ВС. Он попросил Криворучко, если можно, наградить его просто медалью «За боевые заслуги», что почетно и надежно. Но Командир Эскадры возразил и настоял на своем. В результате поощрили и наградили всех, кроме Вереникина. «Профессионально» работали кадровики.

Точно в такой же ситуации оказался и я, когда в 1971 г. служил штурманом на рпкСН проекта 667а «К-236». За зачетную ( за ВМФ) ракетную стрельбу на приз ГК ВМФ были награждены правительственными наградами командир дивизии, заместитель командира дивизии по политической части ( во время подготовки и выполнения самой стрельбы находившийся в отпуске на материке), командир лодки, замполит и командир БЧ-2.

А я, будучи командиром БЧ 1, старшим штурманом, от действий которого напрямую зависел результат стрельбы, остался без награды только потому, что я должен был сразу после стрельб уехать на учебу в адъюнктуру.

2. Присвоение воинских званий.

Действующая система присвоения воинских званий в СССР
была порочна в своей основе. Она позволяла командирам всех степеней, от которых зависело присвоение звания, порой просто издеваться над офицерами. Но были командиры, которые способствовали быстрому прохождению представления к новому воинскому званию.

О том, как с помощью «шила» мне удалось ускорить присвоение воинского звания старпому нашего экипажа капитану 3 ранга Иванову Николаю Тарасовичу, есть в заметках «О роли спирта».

Очередной раз ускорять присвоение воинского звания моему подчиненному офицеру мне удалось спустя 10 лет, когда я служил старшим офицером 178 ОКП ТОФ. Утром 23 июля 1976 года лейтенант Володя Кацюба доложил, что в этот день у него вышел срок очередного звания.

Я послал его в отдел кадров за бланком представления и предложил самому напечатать текст представления.
Через 30 минут документ был готов и подписан начальником ИВЦ капитаном 1 ранга Дмитриевым  В. Г..  Ещё 15 минут мне потребовалось для получения подписей начальника 178 ОКП ТОФ капитана 1 ранга Гераськина  Ю. Н. и НШ ТОФ вице — адмирала Куделькина  Я. М. Через 10 минут Ярослав Максимович во время ежедневного доклада КОМ. ТОФ адмиралу Маслову  В. П. подписал у него представление на присвоение очередного воинского звания лейтенанту  В. Коцубе

Всё заняло около часа. А когда капитан 1 ранга Дмитриев  В. Г. передал подписанное Ком ТОФ представление в управление кадров ТОФ, это вызвало негодование кадровиков, т. к. они готовили большой список для представления в приказ к 29 июля, ко Дню ВМФ. В обед мы уже «обмыли» нового старшего лейтенанта.

Были и курьезные случаи. К ноябрьским праздникам, как правило, было много представлений к очередным воинским званиям и к званиям адмиралов и генералов. В Вооруженных Силах СССР существовал порядок, согласно которому было строго определено количество адмиралов и генералов, которые находились на действительной военной службе.

В 1976 или 1977 году в списки на представление воинского звания контр-адмирала, которое присваивал Совет Министров СССР, от ТОФа был включен в т.ч. и  капитан 1 ранга Иванов.

5 ноября начальник Управления кадров ВМФ позвонил Командующему ТОФ адмиралу Маслову  В. П. и прочитал список новых адмиралов, в том числе назвал Иванова. Командующий в это время вел прием начальников отделов и управлений флота. Когда к нему зашел капитан 1 ранга Иванов, В. П. Маслов встретил его и поздравил с присвоением звания контр-адмирал. Это для Иванова было неожиданностью, тем более, что он был на должности капитана 1 ранга. Но присвоили - значит ценят. Он поблагодарил Командующего и через 1 час представился ему по случаю присвоения очередного воинского звания контр-адмирала, успев привести форму одежды в соответствие с новым званием. Маслов В. П. еще раз его поздравил. Однако, 6 ноября пришла телеграмма из управления кадров ВМФ, где было указано, что воинское звание контр-адмирала присвоено другому Иванову, но тоже капитану 1 ранга, должность которого позволяла это. Представить трудно, в каком положении оказался Командующий ТОФ адмирал Маслов  В. П.. Но вопреки всему, он поступил достойно.

9 ноября Маслов  В. П. вылетел в Москву, встретился с ГК ВМФ адмиралом Флота Советского Союза Горшковым  С. Г., всё ему объяснил. Горшков  С. Г. договорился с Министром Обороны маршалом Советского Союза Гречко  А. А., который принял Командующего ТОФ адмирала Маслова  В. П. и «пошел ему навстречу», решив с Председателем Совета Министров СССР Косыгиным  А. Н. вопрос о присвоении воинского звания контр-адмирала обоим Ивановым.

После этого вышел приказ М. О. , в котором был уточнен порядок оглашения о присвоении нового воинского звания только по получению телеграммы.

Самое смешное — присвоение очередного воинского звания «Досрочно», как правило, проходило дольше, чем в обычном порядке. Правда, мне известен один случай, когда офицер получил
досрочно воинское звание. Это было в середине 60-х годов. На Северном Флоте находился ГК ВМФ адмирал Флота Советского Союза Горшков  С. Г.

Один из атомоходов вернулся из длительного плавания подо льдами Северного Ледовитого Океана. Горшков  С. Г. изъявил желание встретить экипаж лодки. Лодку немного задержали с возвращением для приведения ее в порядок. Когда ГК ВМФ прибыл на пирс, была дана команда экипажу построиться в форме одежды номер 3, офицерам быть в тужурках. Многие офицеры, уходя в поход, оставляли форму в раздевалках на СРБ, поэтому выполнить команду не смогли. На построение вышли те, кто имел тужурки. Штурман вышел в тужурке командира БЧ-3 , который в это время был на вахте. Необходимо отметить, что штурман был в звании старшего лейтенанта, а минер был капитан-лейтенантом. Но кто будет проверять в такой ситуации. Когда построились, командир доложил ГК ВМФ об успешном завершении похода и выполнении всех задач. Горшков  С. Г. пошел вдоль строя, обращаясь к каждому офицеру с указанием о его поощрении. Кому — орден, кому — медаль. Дойдя до штурмана, который стоял в строю в тужурке с капитан - лейтенантскими знаками отличия, ГК ВМФ поздравил его с успешным возвращением и присвоением досрочно очередного( на самом деле внеочередного, как Гагарину  Ю. А.) воинского звания капитана 3 ранга. «Мелочь, а приятно».

Можно вспомнить и о том, как одному моему знакомому капитану 2 ранга, занимавшему должность контр-адмирала, много лет не присваивали звание капитана 1 ранга. Когда в очередной раз он обратился к ГК ВМФ с просьбой снять с него взыскание, чтобы ему можно было присвоить звание капитана 1 ранга, получил ответ через адъютанта — «мало перехаживает». Однако, на следующий день после хорошего застолья в ресторане с теми, от кого зависело решение ГК, ему сообщили, что взыскание снято, а представление подписано и уже находится у М. О.. Вы не поверите. Но все было так. Надо знать с кем, когда и сколько…

3. Назначение на должность.
«У каждого человека есть предел -
«потолок», выше которого
он прыгнуть не может»,-
так писал английский публицист
Сирил. Н. Паркинсон

В 1900 г. Император Николай II утвердил на должность начальника пехотного корпуса полковника  К. по представлению Военного Министра. Ранее полковник К. проходил службу в Киевском Военном округе, которым командовал генерал — адъютант Драгомиров Михаил Иванович. Хотя Военный Министр мнением Драгомирова не поинтересовался, но вынужден был обратиться к нему с просьбой , чтобы он собственноручно «задним числом» написал представление на полковника К..  Драгомиров М. И. написал следующее представление.
«Знаю полковника К. по совместной службе в период с 1878
по 1882 г. г в должности командира батальона -
отличный командир батальона;
с 1982-по 1986 г. в должности командира полка -
отличный командир батальона.
с 1986 по 1990г. г. в должности начальника дивизии -
отличный командир батальона,
если, назначить начальником корпуса
будет отличным командиром батальона».
Как говорится - комментарии излишни.
Из воспоминаний генерал - адъютанта Драгомирова  М. И.

Анализируя службу некоторых военачальников, видно, что с 60-х годов, продвижение по службе в Советском Союзе было организовано «сверху» и только для «инвалидов», по блату.

Командующий ТОФ адмирал Хватов  Г. А. Мне пришлось с ним вместе служить в 26 дипл и даже несколько раз выходить в море, когда он был старпомом на пларк «К-7».Особой грамотностью он, как подводник, не отличался.
Я помню, как во время торпедной атаки командир 26 дипл контр-адмирал Корбан  В. Я. , видя его безграмотные действия, схватил Хватова за куртку и со словами: «Ты никогда не будешь командиром» столкнул с «танцплощадки» ( специальное место в ЦП для использования перископа).

Потом началось непонятное.
1). Спустя некоторое время Хватов, всё же, вопреки мнению командира 26 дипл контр-адмирала Корбана  В. Я., был назначен командиром пларк «К-7».

2). В 1968 г. пларк «К-7» под командованием капитана 2 ранга Хватова  Г. И. вышла на БС в Филиппинское море. Старшим на борту был зам. комдива капитан 1 ранга Голубев  Д. Н. Во время похода Хватов грубо нарушил требования КУ-55 ст.147. «Командир корабля отвечает за безопасность кораблевождения и маневрирования корабля. Он должен управлять кораблем смело, энергично и решительно, без боязни ответственности за рискованный маневр, диктуемый обстановкой».

В результате лодка, получив значительную невязку в своем месте (74 км), чудом избежала навигационной аварии. По возвращению из похода капитан 1 ранга Голубев  Д. Н. был досрочно уволен в запас, а командир подводной лодки Хватов …поехал делегатом от ТОФа на очередной съезд партии. Вернулся он уже кандидатомна поступление во ВМОЛУА.

3). Через два года он вернулся на ТОФ на должность
НШ 26 дипл. К счастью, за год руководства штабом он не успел до конца «развалить» порядок, существовавший в дивизии. Когда мои сослуживцы по ОУ штаба ТОФ вернулись после комплексной проверки дивизии, они были расстроены увиденным. Старший офицер ОУ штаба ТОФ капитан 1 ранга Горохов Геннадий Петрович, который составлял акт проверки, не смог отметить ни одного положительного действия со стороны НШ дивизии капитана 1 ранга Хватова Г. А. По мнению начальника ОУ штаба ТОф контр-адмирала
Золотухина  В. Д., его надо было снять с должности за бездеятельность. Но опять вмешались «сверху», и Хватов был утвержден кандидатом в Академию Генерального штаба.

4). В 1974 г. он отбыл в Москву в Академию Генерального штаба. Через два года он вернулся на должность комдива. А дальше, поднялся вверх до Комфлота, благодаря всё то же «руке».

Адмирал Хватов — это тот Командующий Тихоокеанским флотом, из окна кабинета которого виден остров Русский, где в 1992-93 г. г. в учебном отряде от голода умерли четверо матросов, более 250 попало в госпиталь с диагнозом «дистрофия», а Командующему «ком в горло… лез».
Это просто позор. Не может быть ему никаких оправданий. Но должности он не лишился.

Мне известны ещё несколько «инвалидов», которых
служба,  подобно ракете, возносила «наверх» не за ум, знания и реальные дела, а по воле «верхов».                                                   Их называли кадровым резервом.

Если одних тянули вверх по служебной лестнице за какие — то и неизвестно перед кем заслуги, то других просто издевательски удерживали на одном месте. Так прошла служба капитана 2 ранга Петрова Владимира Григорьевича. После окончания в 1956 г. СВВМИУ он был прикомандирован в экипаж 1-ой атомной пл «К-3». Когда и на ТОФе была заложена первая атомная лодка                 «К-45», он был назначен на неё управленцем Д-1 БЧ-5.

Владимир Григорьевич Петров первым на Тихоокеанском флоте дал ход подводной лодке от атомного реактора, подключив ШПМ (Шинно-пневматическая муфта).

На первой атомной лодке ТОФ «К-45», будучи управленцем, он прошел хорошую школу механической службы у командира                  БЧ-5 капитана 2 ранга Бригида Ивана Ефимовича, о котором ходила частушка «Не ходи служить туда, где механик Бригида». Но все, кто прошел его школу, стали прекрасными механиками — подводниками. Так что Володе в этом отношении повезло. Вскоре он был назначен командиром дивизиона живучести в 331 экипаж, а спустя три года, после того, как он вступил в партию, командиром БЧ-5. Прослужив в должности командира БЧ- 5 ещё 15 лет, он обратился к ГК ВМФ адмиралу флота Советского Союза  С. Г. Горшкову с просьбой перевести его для продолжения службы в береговую часть.

Вскоре Главком удовлетворил его просьбу и
назначил на одну из атомных лодок Северного флота на должность… командира БЧ-5.

Вот так они управляли кадрами.

4. Служба в отдаленной местности и заграницей.

Для защиты огромной территории Советского Союза от внешнего врага требовалась большая армия и флот. Служба в некоторых военно — морских базах на ТОФе приравнивалась к службе в отдаленной местности, где срок службы засчитывался 30 дней за 45, и даже 30 за 60 дней. В этих районах условия службы и жизни офицеров и их семей были крайне тяжелыми. Действующий приказ М. О., определяющий продолжительность срока службы в отдаленной местности и порядок перевода офицеров в другие районы, на местах практически игнорировался, а если реализовывался, то при этом извращалась сама его суть. Так в 1977 г. вышел приказ ГК ВМФ, в котором говорилось, что офицеров, прослуживших в районах, приравненных к районам удаленной местности в течение не менее трёх лет, переводить только внутри флота. Если ты прослужил на Камчатке 10 лет, то тебя в виде поощрения могут перевести для прохождения службы в Приморский край и не обязательно во Владивосток. Разве это не издевательство?

А порядок отправки в спец. командировки заграницу? Я о тех «кадрах», которые направлялись в эти командировки, уже писал в заметках «Два флагмана…»

Остановлюсь на издевательском отношении отдела кадров, особенно отдела кадров флота, к офицерам, находящимся в распоряжении Командующего флотом. Я уже писал лб этом в заметках «Кадры и Джаниашвили». Мне тоже пришлось много пережить, когда находился в распоряжении Командующего ДКБФ. Начальник отдела кадров флота пытался всячески не выполнить распоряжения ГК ВМФ и Ком Флота. Ему это удалось. Неприятный осадок остался у меня после общения с начальником отдела кадров ДКБФ контр- адмиралом Петровым. Дважды он пытался обмануть меня, но каждый раз мне удавалось раскрывать его лживые заявления.

Когда в 1984 г. он позвонил мне и попросил, чтобы я отказался от предлагаемой мне должности зам. начальника штаба бригады. Эта должность была мне предложена Командующим ДКБФ адмиралом Сидоровым  В. В., который уже дал указание оформить приказ.
Я ответил Петрову, что в учебном центре подготовки иностранных специалистов есть вакантная должность «Преподаватель отдела кораблевождения» с категорией капитана 2 ранга. Петров выслушал меня и сказал, что перезвонит через 2 часа. Естественно он не перезвонил, а когда я сам позвонил, передал мне, что Начальник особого отдела флота против моего назначения, и он ничего уже поделать не может, даже если бы захотел. Я понял, что это ложь. Казалось, что он всё предусмотрел, соврав мне, но он не знал меня, т. к. школа Оперативного Управления штаба ТОФ научила меня решать вопросы на любом уровне и обращаться к любому начальнику вне зависимости от звания и должности. Конечно я тут же обратился к начальнику особого отдела бригады капитану 1 ранга В. Рябинину и рассказал ситуацию, которая сложилась с моим назначением в учебный центр. Он при мне позвонил по ВЧ начальнику ОО флота.

Я четко услышал ответ начальника ОО флота «Ко мне начальник отдела кадров контр-адмирал Петров по вопросу назначения капитана 2 ранга Островского  А. И. в УЦ не обращался. Мы не возражаем против его назначения. Нельзя в каждом офицере видеть изменника». Ну, что ещё можно дополнить к написанному.
Наглая ложь основное оружие подлецов и трусов.

5. Аттестация

В ВС СССР раз в определенные годы проводилась аттестация офицерского состава. Кадровыми органами были разработаны вопросники, ответы на которых составляли существо аттестаций. На самом деле это был инструмент для сведения счетов с неугодными офицерами. Даже в выводах аттестаций, указанные рекомендации, ни какой роли в дальнейшем продвижении офицеров не играли. У меня в аттестации, написанной командиром рпкСН капитаном 1 ранга Агавеловым  С. В. было написано: «Рекомендуется назначить на должность старшего помощника рпкСН проекта 667а или пларк проекта 675, как сдавшего зачеты на самостоятельное управление кораблем и вполне подготовленного для этой должности». Аттестация была утверждена командиров 8 дипл 2 фпл ТОФ капитаном 1 ранга Громовым  Б. И.

Однако, когда я был приглашен на беседу в отдел кадров флота, «направленец» мне сказал, что кадровые органы считают, что я не смогу стать хорошим командиром , но и старпомом. Даже личное ходатайство перед Командующим ТОФ адмиралом Смирновым  Н. И. командира 26 дипл контр-адмирала Вереникина  И. И. не изменило мнение кадровиков.

Аттестация была инструментом управления военнослужащими. Я помню, что когда в 1973 г. решался вопрос о назначении на должность начальника 1 отдела ОУ штаба ТОФ капитана 1 ранга Гулина  Ю. П., у Командующего Флотом не возникло вопросов, хотя на эту должность должны назначаться офицеры, закончившие ВМОЛУА. За 7 лет службы в ОУ штаба ТОФ, я не встречал более профессионально подготовленного, грамотного, исключительно эрудированного, требовательного и уважаемого офицера, чем Юрий Павлович Гулин. Оказалось, что можно и без академии, но можно и отказать, сославшись на требование об академии.

Интересная история произошла у нас в 1975 г. В отделе БС ОУ штаба ТОФ после окончания ВМОЛУА на должности старшего офицера (категория 1 ранга и оклад 190 руб.) служил капитан 1 ранга Б. Глушков. Это был не только грамотный командир подводник, но и прекрасный штабной офицер — оператор. Вся его служба прошла на Черном море. В Севастополе у него была квартира, в которой проживала его семья- жена и дочь. К сожалению, после окончания ВМОЛУА, семья не могла приехать во Владивосток, из — за болезни его жены. Прожив 3 года без семьи, у Бориса появилась «знакомая». Он обратился к Командующему ТОФ адмиралу Смирнову  Н. И. с рапортом о переводе на Черноморский флот. Николай Иванович позвонил Командующему ЧФ адмиралу Ховрину Николаю Ивановичу, и вопрос был решен. Борис получил предписание и убыл в отпуск, а затем должен был прибыть Севастополь в ОУ штаба ЧФ. Через 3 дня он сообщил своей жене, что с ней разводится. Жена обратилась к ЧВС ЧФ , и тут же было принято решение о возвращении Глушкова на ТОФ, т. к оснований для перевода не стало. В это время на ТОФе, на освободившуюся должность Глушкова был назначен капитан 2 ранга Ратко  П. И. — заместитель НШ 6 эскпл ТОФ                              ( категория 2 ранга и оклад 210 руб). Он дал согласие на назначение, т. к. у него выходил срок службы в звании капитан 2 ранга, и ему нужно было получать новое звание. Петр Иванович быстро вошел в коллектив и был прекрасным оператором. Когда Борис вернулся на ТОФ, то начальник ПО штаба ТОФ капитан 1 ранга Мухин  К. Н. в беседе с ним сказал, что морально разложившиеся офицеры не достойны служить в штабе флота. Через неделю капитан 1 ранга  Б. Глушков был назначен на должность, которую ранее занимал капитан 2 ранга Ратко  П. И.  Произошла «рокировка».

Спустя год капитану 2 ранга Ратко  П. И. было присвоено воинское звание капитан 1 ранга, и он изъявил желание вернуться на свою старую должность, но не тут то было. Боря Глушков категорически отказывался возвращаться в штаб флота. Звание капитана 1 ранга он уже имел, за год новые обязанности он освоил, служба у него шла «как на подводной лодке»- месяц за 1.5 месяца, отпуск -45 суток, 20% дополнительная доплата к должностному окладу и … никакой ответственности. Только исполнение указаний НШ эскадры, что для него, имеющего большой опыт службы на подводных лодках, окончившего ВМОЛУА и 4 года службы в ОУ штаба флота, было очень просто. Вот такие пируэты выписывала служба.

«Инвалиды» двигались не только на ТОФе , но и практически во всех флотах. На Балтике я столкнулся с аналогичным случаем.

В 1985 г. на Рижское взморье на отдых прибыл кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС товарищ Пономарев  Б. Н. Командование Балтийским флотом предоставило в его распоряжение разъездной катер Командующего «Шторм».

В плане показа Пономареву было посещение рыбколхоза «Узвара», расположенного на левом берегу устья реки Лиелупе.
Вход в устье был непростой, много отмелей. Чтобы всё прошло без происшествий, начальник штаба бригады приказал мне и
капитану 3 ранга Белошапко отправиться на катере и разобраться с обстановкой на месте. Мы пришли в устье, выполнили промеры, показали Белошапко, как надо входить, на какие ориентиры обратить внимание. Для уверенности, что он всё понял, мы сделали несколько подходов к пирсу колхоза. Когда Ф-1 бригады Белошапко подтвердил нам, что ему всё ясно, он получил от нас кальку промера глубин, в чем и расписался.

На следующий день всё как — будто прошло без ЧП.
Но в понедельник на разборе командир бригады контр — адмирал Е. Мальков предъявил претензию начальнику нашего района, что мы не показали Белошапко, как надо маневрировать при входе в устье, не сделали контрольного промера глубин и тем самым не выполнили его приказание, что в итоге привело к предпосылке для навигационному происшествию: катер с гостями чудом избежал посадки на мель.

Комбриг приказал меня наказать. Возмущенный услышанным, я обратился к Белошапко с претензией. В ответ он мне просто нахамил.

В это время документы на Ф-1 78 бригады капитана 3 ранга Белошапко рассматривались командованием флота для возможности направления его в загранкомандировку — советником по морским делам военного атташе при посольстве СССР в Республике Острова Зеленого мыса. Мне стало жаль островитян. Поэтому тут же написал письмо в адрес ЧВС — Начальника Политуправления ДКБФ и указал, что Белошапко в этой командировке из - за низкой профессиональной подготовки может дискредитировать высокое звание офицера ВМФ СССР. Этот вывод я сделал, основываясь на неоднократных контактах с этим человеком. Такого же мнения придерживался и бывший флагманский штурман бригады пл капитан 3 ранга в запасе Е. И.  Казаков.

Через неделю меня вызвал на беседу начальник политотдела бригады капитан 1 ранга Сипкевич  В. ( Этот тот, кто устраивал генеральную репетицию по выборам в ВС СССР для личного состава бригады). Он с возмущением, оскорбляя меня, начал беседу. На вопрос, что случилось, он заявил: «Кто Вам дал права выражать политическое недоверие решению политотдела рекомендовать Белошапко направить в загранкомандировку?». Я спокойно всё ему объяснил, но документы на Белошапко за подписью Сипкевича уже были на флоте, а на мое письмо надо было, что — то вразумительное отвечать. Этим и была вызвана реакция начПО. Что он доложил «наверх», я не знаю, но спустя 2 месяца бригада вздохнула — Белошапко уехал заграницу.

В этой истории можно было бы поставить точку, но пришлось ставить многоточие. Через 6-7 месяцев я вновь встретил Белошапко в штабе бригады. В отделе кадров мой старый приятель Володя Мошников рассказал, что Белошапко, участвуя в одном из выходов в море на торпедном катере (проекта 183 советского производства)                  с Президентом Республики Острова Зеленого мыса на борту своими безграмотными действиями создал ситуацию, которая чудом не завершилась навигационной аварией. После этого Президент страны обратился к Послу СССР с просьбой заменить этот «подарочек» на профессионала.

При очередной встрече с начПО я спросил его, о том, как там поживает Белошапко. НачПО понял, что мне всё известно. Я не стал раздувать эту историю дальше, хотя, как считал мой бывший командир вице — адмирал Рябов  В. П. , узнав про всё это, В. Сипкевичу оплошность могла стоить места.

В конце 70-х годов Руководство  М. О. СССР через кадровые органы стало проводить политику по ограничению назначений в ЦА офицеров, не имеющих надежных связей и жилплощади в Москве.

Мало того, в Директиве НГШ  М. О. говорилось, что «на должность офицеров в ЦА можно назначать только тех, за которых могут поручиться два военачальника».

Такая практика способствовала назначению в ЦА тех, кто был «инвалидом» или имел незаконно полученную жилплощадь в Москве.

На мой взгляд, это было преступно, т. к. это привело к приходу в Руководство ВС СССР безграмотных и несоответствующих своим должностям людей, что значительно ослабляло боеготовность страны, т. е. имело свои негативные последствия.
P. S. Среди кадровиков было много честных и порядочных людей, которые в силу сложившихся обстоятельств, вынуждены были выполнять Приказы «сверху».

6. КАДРЫ И ДЖАНИАШВИЛИ

История, которую я хочу вам рассказать, произошла в конце 70-ых годов на Тихоокеанском Флоте.

В то время я служил в штабе флота. Как-то мне позвонили с КПП и сказали, что на проходной меня ждёт офицер и надо подойти оформить ему пропуск. Я был крайне удивлен, т. к. никого не ждал.  Это был капитана 3 ранга С. Джаниашвили.

Когда-то мы с ним вместе служили на рпкСН «К-236. Он был инженером РТС, а я штурманом. Но с того времени прошло уже 6 лет, и мы ни разу с Сергеем не встречались. Стояла хорошая летняя погода. Мы пошли в парк поговорить. И вот, что он мне рассказал.

В1976 г. Сергей был назначен командиром подразделения, в обязанности которого входило обслуживание Вычислительного комплекса рпкСН. Закончив подготовку в Учебном центре ВМФ в г. Палдиски, он в составе экипажа убыл на Североморский судостроительный завод, где в это время строилась их лодка. После проведения государственных испытаний перед подписанием акта государственной приемки лодка стояла «под отделкой». На ней полным ходом шли работы по устранению замечаний, выявленных в ходе испытаний. К сожалению, принятая в те годы «гонка» в приемке пл в состав ВМФ, в полной мере коснулась и его лодки.

На момент подписания акта госприёмки не было устранено ещё более 300 замечаний по его технике, поэтому ни о какой готовности к подписанию акта госкомиссии по его заведыванию, не могло быть и речи. Была установлена дата торжественного подписания акта30 сентября, чтобы вовремя закрыть квартальный план завода.

29 сентября на докладе капитан 3 ранга Джаниашвили  С., несмотря на настойчивые требования командира и замполита, отказался подписывать акт из-за большого количества неисправностей. Наивный человек — он считал это обманом государства. Видя, что урезонить строптивого офицера нельзя, командир спокойно совершает подлость и должностное преступление — иначе его действия не назовешь. Он звонит прямо в кабинет Командующего Северным флотом и докладывает, что капитан 3 ранга Джаниашвили «саботирует» приемку подводной лодки от промышленности. Поэтому он, как командир, просит вмешательства Командующего для отстранения капитана 3 ранга Джаниашвили от должности. И ведь отстранили…

.

В документах, которые он предъявил в отделе кадров, не была указана причина отстранения от должности. Поэтому ему сразу предложили должность флагманского специалиста РТС в 26 дипл с категорией 2 ранга и окладом 190 руб. Сергей дал согласие. Но когда пришли документы, разъясняющие причины его отстранения от должности, хотя и в них ничего порочащего офицера не было, кадровики ОК ТОФа, уточнив подробности по телефону с «направленцами» Северного флота, отозвали свое предложение.

Они решили «сослать» его в Учебный отряд ( по подготовке молодых матросов ) на должность не по специальности- «командира взвода — специалиста по борьбе за живучесть корабля», категория старший лейтенант и оклад 110 руб. Это ли не преступление ??? Вопросов много. Очевидно, надо было примерно наказать строптивого офицера, чтобы другим было неповадно. Разумеется, от предложенной должности он отказался.

Через несколько дней при встрече, я спросил: «Готов ли ты идти до конца, вплоть до увольнения в запас, отстаивая свои права?». Сергей подтвердил свои намерения. Раз в неделю он приходил в отдел кадров и интересовался, есть ли для него соответствующая должность. Так продолжалось с октября до середины июня следующего года. Все это время он не получал денежного довольствия и фактически, согласно требованиям действующих документов, порвал связь с ВС СССР. На одном из совещаний офицеров штаба ТОФ 1-ый заместитель Командующего Флотом           вице-адмирал Спиридонов Эмиль Николаевич «разнёс» действия кадровых органов в отношении Джаниашвили. Даже после этого дело так и не сдвинулось с мертвой точки. Кадровики захотели решить этот вопрос иначе. Они пригласили Сергея на беседу к Командующему Флотом адмиралу Маслову Владимиру Петровичу, по-видимому исказив при докладе ему суть дела. Командующий приказал
капитану 3 ранга Джаниашвили принять должность в Учебном отряде, а потом обжаловать это назначение. Сергей отказался, даже после угрозы судом военного трибунала за отказ выполнить приказ Командующего. Более того, при выходе из кабинета Маслова  В. П., он был остановлен военным комендантом г. Владивостока и арестован на 7 суток за попытку не выполнить приказ Командующего ТОФ.

После гауптвахты Сергей снова обратился ко мне. Я посоветовал ему согласиться с назначением, чтобы получать хотя бы денежное довольствие и, использовав отпуск за позапрошлый год, иметь возможность дальнейшей «борьбы» за справедливость в Центральном Аппарате ВМФ и Министерства Обороны. Этот шаг для кадровиков был неожиданным. Сергей принял новую должность. И спустя 2 недели, получил отпуск и вылетел в Москву.

В ГШ ВМФ он обратился к ГК ВМФ и Начальнику ПУ ВМФ. Дежурный офицер ему разъяснил, что они принимают только командиров соединений, а начальник УК ВМФ не считает возможным с ним встречаться и решать его вопрос.

Что делать офицеру в этой ситуации? Где добиться справедливости? Он решил идти в приемную М.О, СССР на следующий день.

Дежурные офицеры-юристы внимательно выслушали его и спросили: «Что у вас на флоте все о.. ели?». Затем предложили подать рапорт на имя М. О. СССР.

Сергей передал им свой рапорт с просьбой уволить его из рядов ВС СССР, т. к. его отстранили от должности без оснований и объяснения и тем самым оскорбили; используют не по назначению; не выплатили денежное довольствие за 9 месяцев, назначили с понижением в должности и не по специальности. Документы у него приняли, и, поставив штамп «На контроле Министра Обороны СССР», дали им ход.

Прошло два дня. Утром на квартиру его дяди, у которого он остановился на время отпуска, позвонили и попросили к телефону капитана 3 ранга Джаниашвили. Удивившись этому внезапному звонку, т. к. номер телефона перед отъездом он никому не сообщал, Сергей услышал , что ему звонит начальник Управления кадров ВМФ. На его вопрос: «Почему он прямо к нему не обратился, а пошел в приемную Министра Обороны?», Сергей сказал, что он звонил, но начальник УК ВМФ отказался его принять. Звонивший «разъяснил» ему, что он неправильно понял начальника УК и что не надо было идти в приемную М. О. и писать рапорт. Не может ли он подъехать в удобное для него время на Большой Козловский переулок ( где располагается УК ВМФ) и встретиться с начальником.

Через несколько часов Сергей  был в Управлении кадров. Его приняли, выслушали и заверили, что его вопрос в ближайшее время будет решен положительно, а сейчас он может возвращаться во Владивосток.

По окончании отпуска Сергей вернулся в часть, где его ждало личное письмо ГК ВМФ с  решением удовлетворить его просьбу  оставить служить в рядах ВМФ по основной специальности. Прошло несколько дней. В отдел кадров поступило уже официальное распоряжение УК ВМФ — назначить капитана 3 ранга  С. Джаниашвили на равную или выше по категории должность и компенсировать денежное довольствие, не выплаченное ранее.

Дальнейшая судьба Сергея, мне неизвестна, т. к. я убыл к новому месту службы на ДКБФ.

Мне известна судьба ещё ни нескольких офицеров, над которыми кадровики «издевались» месяцами. Но они сумели добиться справедливости.

Только упорные и настойчивые люди иногда могли противостоять бюрократической кадровой системе ВМФ СССР.