Так называли на заводе головную АПЛ пр. 667А, сдававшуюся в 1967 г. На ней внедряли новую звукоизоляцию корпуса и мне пришлось много заниматься организацией вентиляцией и отоплением укрытий при этих работах. Использовались эпоксидные смолы, и мы столкнулись с аллергическими дерматитами. Они вызывались эпихлоргидрином - примесью в отвердителе смолы. При отборе рабочих на эти работы делались накожные пробы и постепенно прошел естественный отбор. Кроме того, выявились и предпочтительные поставщики отвердителя.
Так сложилось, что к ракетным делам я не имел никакого отношения. Токсикология ракетных топлив - это отдельный и весьма существенный раздел безопасности, но на заводе мы с этим не сталкивались. А как хотелось увидеть пуск ракеты. За годы моей работы закончили серии подводных лодок 627, 658 и 675 пр. И вот настоящие баллистические ракеты, созданные для проекта 667 А.
Подошел к начальнику отдела строителей Анатолию Иннокентьевичу Макаренко (в будущем Министр Судпрома СССР). Он и пояснил, что и сам хочет пойти, да побаивается просить директора. Человек в первой десятке руководства завода и дел невпроворот. Советует: ты подойди, а я буду в сторонке. Это все на пяточке у кабинетов директора и главного инженера. Тут как раз директор Евгений Павлович Егоров идет из столовой явно в благостном настроении. Подошел к нему и поплакался, что вот уезжаю совсем в Ленинград, пять лет отработал и уж очень хочется увидеть пуск ракет. И он кивнул на Макаренко, держись с ним, он вроде сам собирается. Макаренко жестом показал – смывайся. Теперь он за главного. Надо пояснить что строитель, несмотря на прозаическое название, ведет и координирует все работы на новых и ремонтируемых заказах, и он же ответственный сдатчик. Должность первостатейная, но и достается ему соответственно.
И вот буксир, хорошая компания, конец сентября, на море штиль, небо бесконечно, на горизонте далеко Соловки и погружающаяся лодка. Впереди СКР, из-под воды красные ракеты обозначают место лодки. Последняя вылетает за 5 секунд до пуска. Киношники прицелились. И залп. Три ракеты с перерывом пять секунд. Грохот небольшой, отваливаются какие - то полукольца крепления ракеты в шахте. Прекрасно видно два инверсионных следа. Третья ракета уходит точно вслед первой. Потом уже пояснили, что вторая ушла по другой цели. Лодка всплыла прямо с открытыми крышками шахт. Подошли к борту, сняли человек 20 обеспечивающих стрельбы. И пошли домой.
Вот тут - то началось. Во главе адмирал Сычев с компанией человек 20-ти от «промышленности». Капитан буксира выставил тазик соленых грибков. У всех «с собой было». В дверь кают-компании просовывается вестовой и, с трудом разглядев в табачном дыму адмирала, докладывает: «Все три изделия прошли рубеж!» Ура – разводи! Через какое - то время повтор: «Все три изделия пришли в район полигона». На палубе народ пляшет под гармошку. Сторонние допытывается, а почему изделия похожи на бутылку коньячную, а не народную «Московскую». Как уж дошли до причала на заводе не помню. Но ночью на причале ждал автобус. Адмирала и одного от «промышленности», как и все в казенном ватнике ничем до того не выделявшегося, аккуратно вынесли до персональной машины. Вот он «от промышленности» и был генеральный конструктор Виктор Петрович Макеев.
Конечно, это был не космический пуск, но запомнилось, все-таки на две тысячи километров улетело. Куда-то под Хатангу и Норильск. Сейчас часто показывают фильм-«Аннушка», посвященный главному конструктору подводных лодок Ковалеву. Похоже там кадры пуска трех ракет, снятые тогда киношниками.
Как-то я рассказал эту историю приятелю Юрию Чудецкому, профессору, получившему в добавок к студенческой Ленинской ещё и Государственную премию, тесно работавшему с Макеевым и что- то готовившим к этим ракетам. Так вот он и свез на Урал своего друга, летописца космоса, писателя-журналиста Ярослава Голованова. Голованов в своих воспоминаниях отметил, как легко было общаться с Макеевым по сравнению с Королевым. Конечно, мои впечатления - взгляд дилетанта и стороннего человека. Но то, что к этому году американцы закончили серию из 41 лодки типа «Джордж Вашингтон» с подобными ракетами все знали.
А за организацию работ по гидроакустическим покрытиям выписали мне премию. Получил я ее в одну из командировок на завод, уже работая в Ленинграде.
