Старейший подводник Феодосийского подплава.
Вступив в смертельную схватку с фашистами, советские подводники, презирая смерть, проявили невиданный героизм. Среди них был и Федор Акимович Мамцев, который прошел всю Великую Отечественную войну от горького ее начала и до победного завершения рулевым-сигналыциком подводной лодки «С-31» на Черноморском театре боевых действий. Федор Акимович — участник всех ее 22-х боевых походов, в которых провел более 300 суток в море, подвергая себя смертельной опасности — каждый из этих походов мог быть последним.
Родился Федор Акимович в селе Контемировка Воронежской области 24 декабря 1917 г. в трудовой семье. В июне 1939 г., закончив учебу в учебном отряде подводного плавания им. Кирова по специальности рулевого-сигналыцика подводных лодок, краснофлотец Мамцев проходил службу на построенной в Николаеве подводной лодке 9-й серии «С-31». Современная по тому времени субмарина с подводным водоизмещением 1073 тонны могла погружаться на глубину 100 метров. Она имела на вооружении 6 торпедных аппаратов с запасом 12 торпед и две палубные 1.00 и 45 мм пушки с достаточным количеством снарядов. Штатный ее экипаж составлял 47 человек, автономность — 30 суток и дальность плавания до 8200 миль.
25 июля 1940 г., после окончания заводских и государственных испытаний, на ПЛ «С-31» был поднят военно-морской флаг и она вошла в состав 1-й бригады подводных лодок Черноморского флота. К началу Великой Отечественной войны «С-31», выполнив все положенные курсовые задачи, находилась уже в его боевом ядре. Первым ее командиром, с момента постройки, был капитан-лейтенант Илларион Федотович Фартушный, под командованием которого 15 июля 1941 г. «С-31» вышла в свой первый боевой поход с целью несения дальнего морского дозора. Хотя соприкосновения с вражескими кораблями не произошло, поход был напряженным, и многое зависело от качества сигнальной вахты. Ее исправно нес рулевой краснофлотец-сигнальщик Мамцев, который имел острое зрение и прекрасную реакцию на изменение в окружающей среде, что давало возможность подлодке своевременно уходить на глубину от надвигающейся опасности с воздуха.
Несколько дальнейших боевых походов были совершены на позиции с целью перекрытия морских коммуникаций Босфор- Бургас-Варна, где лодка подверглась обстрелу береговых батарей противника. Рядом с ней разорвалось 14 снарядов. Благодаря своевременному уклонению от опасной зоны и ухода на глубину существенных повреждений не было. Выполняя распоряжение командования флота, «С-31» успешно производила обстрел скопления вражеских войск на побережье в районе Евпатории, а позднее и Ялты, а также выполняла навигационное обеспечение боевой операции группы наших торпедных катеров в районе Феодосии. В этих артиллерийских обстрелах принимал активное участие и Федор Акимович Мамцев, который по-снайперски наводил корабельную пушку на нужные цели.
С 28 марта по 21 июня 1942 г. подводная лодка «С-31» совершила 5 рейсов в осажденный Севастополь, доставив его защитникам 224,5 тонны продовольствия, 45 тонн бензина и 8 военнослужащих. Из Севастополя эвакуировала 59 человек. Неоднократно подвергалась артиллерийскому обстрелу с берега и бомбовым ударам авиации противника. Командовал в это время подлодкой Николай Павлович Белоруков.
За весь период боевых действий «С-31» 8 раз выходила в торпедные атаки, в результате которых потопила 5 кораблей и судов противника общим водоизмещением около 10000 тонн. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 ноября 1944 г. подводная лодка «С-31» была награждена орденом Красного Знамени. Ей было присвоено наименование «Краснознаменная». В этом есть и заслуга рулевого Мамцева, которому не раз приходилось точно выдерживать заданные командиром подлодки боевые курсы. В 1942 г. он получил свою первую боевую награду — медаль «За боевые заслуги», а в 1943 — орден Красной Звезды. За мужество и героизм, проявленные в Великой Отечественной войне, Федор Акимович награжден двумя орденами Красной Звезды, орденами Отечественной войны и «За мужество», двумя медалями «За боевые заслуги», медалями «За оборону Севастополя», «За оборону Кавказа», и другими.
Прослужив 7 лет срочной службы, Мамцев остался на сверхсрочную в должности старшины команды рулевых-сигналыциков (боцманом) ПЛ. Ему было присвоено воинское звание мичмана и его служба продолжалась до 25 октября 1956 г., после чего он уволился в запас и с тех пор проживал в Феодосии. Длительное время работал в военизированной охране одной из воинских частей. С марта 1998 г. находится на заслуженном отдыхе.
ИЗ ФРОНТОВЫХ ЗАПИСЕЙ
КРАСНОФЛОТЦА ПЛ «С-31»
МАМЦЕВА ФЕДОРА АКИМОВИЧА
Вот я хочу остановиться на том, как все это происходило в свое время.
Прежде всего, хочу сказать, что тогда люди ни чем не отличались от нас с вами сейчас и успех в овладении своей специальностью имели всегда те, которые были дисциплинированы и имели кипучее желание стать полноценным флотским специалистом.
...В 1938 г. было призвано много пополнения на флот. Пройдя учебный отряд в КУПП в Ленинграде, нас расписали на ПЛ «С-31», которая так же строилась в г. Николаеве. При постройке пришлось пробыть 4 месяца, занимаясь устройством ПЛ и изучая свою специальность. Нас было около 70% молодых среди л/с ПЛ. Вскоре пришлось переводить ПЛ в Севастополь и сдавать государственные и заводские испытания, которые были сданы успешно. К 1941 г. ПЛ уже сдала все положенные ей задачи БП и вышла в
1-ю линию кораблей ЧФ.
Так как молодого пополнения было много, то на них была вся надежда на будущее и перед нами была поставлена задача в кратчайшие сроки сдать на самостоятельное управление.
Начало Великой Отечественной войны. Обстановка при объявлении боевой тревоги.
Уход на корабли и приготовление к походу. Выступление помощника командира Белорукова.
Стрельба по самолетам и бомбежка города. Жизнь на корабле, тревоги, а выхода в море нет? 1-й поход. В ночь для обстрела скопления войск противника (случай с Грубым). 2-й поход и переход в Поти.
Походы на позиции — выполнение своих обязанностей на боевых постах— занятия л/с, изменение распорядка —переход со дня на ночь, а ночь на день. Ночь работы по уходу за механизмами.
Состояние л/с после 18 часов под водой и по возвращению в базу. 1-я встреча с противником в районе Ялты, обстрел Ялты = 60 снарядов. Поход в район Феодосии для наведения ТКА для набегового удара по кораблям противника скопившихся в бухте Феодосии. Встреча с транспортом в большом охранении. Потопление. Маскировка под большой транспорт катеров- охотников, и как мы обходились ними
1942 г. Необходимо было помочь героическим защитникам города-героя Севастополя подвозом продовольствия, боеприпасов, горючего, эвакуацией раненых. 1-й приход в Севастополь с грузом и ошвартовка к хозяйственному пирсу. Разгрузка до утра. Последующие походы из Туапсе, Новороссийска.
Походы на позиции по 30 суток, а иногда, когда требовала обстановка, то приходилось превышать свою автономность на 3-5 суток.
Встреча с караваном противника в ночных условиях. Посредине каравана потопление ТР, бомбежка. Бдительность сигнальщика помогла успешному потоплению ТР и уход от преследования.
Поход на последнюю позицию в 1944 г., когда враг эвакуировался из Севастополя.
Итого: ПЛ совершила 22 боевых похода, пробыв в море около 2-х лет.
...Каждое боевое задание перед л/с ПЛ требовало от матросов, старшин и офицеров большой напряженности, выносливости, и эти качества находились в каждом моряке-подвод- нике потому, что каждый понимал, что врага нужно прогнать и уничтожить. Командир капитан-лейтенант Белоруков при решении любой задачи уверенно опирался на партийную и комсомольскую организации. В первую очередь то или иное боевое задание ставилось на повестку дня партийного собрания и тут же принимались соответствующие решения, направленные на успешное выполнение очередного задания. Парторг мичман Щукин давал конкретные задания каждому коммунисту и в походе контролировал его выполнение. В основу всей п/ работы ложилась всегда главная задача — разгром врага на море, не пропустить ни одного фашистского ТР; на походе был регулярно организован радистами прием сообщений Совинформбюро о положении на фронтах, которые сразу же зачитывал зам командира по политчасти капитан-лейтенант Замятин на политинформации. Энергично работали агитаторы — матрос Олейник, старшина 2 ст. Кроль, старшина 2 ст. Миронов и др. Секретарь комсомольского бюро тов. Соколов всегда умело руководил комсомольцами, организовывал беседы и читки по материалам из газет.
Четко и бесперебойно работала редколлегия стенной газеты, ответственным редактором которой был коммунист, мичман Блинов. Газета регулярно освещала наши успехи и недостатки.
Долго и томительно надо было искать врага, но подводники знали, что на все нужно терпение и настойчивые поиски, а при встрече с врагом нужно бить его мужественно, смело, проявляя при этом присущий советскому войну героизм.
И вот снова позиция, лодка в подводном положении, через перископ ведется наблюдение за морем и воздухом. Лодка идет экономическим ходом, полная тишина, матросы, свободные от вахты, частью отдыхают, частью читают художественную литературу, но большинство занимаются мелкими изделиями: один обтачивает мундштук или трубку с разноцветным набором, другой распиливает дюраль на расческу, а рулевой Беспалый решил сделать бритву. И все это получалось красиво и искусно. Матрос Беспалый многим предлагал свою услугу — побрить его бритвой собственного изготовления.
Но в лодке было тяжело, длительное пребывание под водой давало о себе знать, не хватало воздуха, каждое лишнее движение вызывало одышку. И вот усталые, жаждущие свежего воздуха, встречали врага.
Наконец подошел такой случай — на горизонте появился ТР врага. Был дан сигнал боевой тревоги. Началась атака. На полных ходах ПЛ сближалась с противником. Мичман Емельяненко точно держал глубину, цель уже близко, но что удивительно, говорит командир, ТР без охранения, тут что-то не так, наверное ловушка. И вот раздалась команда Белорукова: «Ныряй на глубину 48 метров!». Лодка быстро погружалась, но катеру, который был одет в фанерный макет ТР, удалось обнаружить ПЛ и лодка подверглась интенсивной и продолжительной бомбежке. Вскоре подошло еще несколько катеров- охотников и все поочередно начали бомбить уходившую подлодку. Преследование продолжалось уже вторые сутки, но катера не отставали. На ПЛ — полная тишина, выключен гирокомпас, остановлены все шумящие механизмы, перекладка рулей — только вручную. Поочередно моряки проходят в ЦП и перекладывают рули под командой мичмана Емельяненко. Это было превыше всяких сил — 2-3 раза крутнешь — и задыхается без воздуха.
Все-таки благодаря правильным решениям командира к утру лодка смогла оторваться от преследования вражеских катеров, практически без повреждений, несмотря на то, что охотники сбросили на нее 85 глубинных бомб!
Так как опасность обнаружения ПЛ оставалась, пришлось находиться под водой весь световой день. С трудом дождавшись вечера, наконец всплыли. Первым наверх вышел сигнальщик Беспалый, за ним — командир. Прилив свежего воздуха пьянил голову, и командир и сигнальщик еле держались на ногах, и лишь через 15- 20 минут их состояние начало улучшатся.
...Заканчивается время похода, обидно, скоро на базу, а мы не нанесли урона противнику. Да, неудачно, говорили многие, нас бомбили — а мы не смогли ответить...
ПОМОЩЬ СЕВАСТОПОЛЮ
По приказу высшего командования капитан 3 ранга Фартушный был назначен командиром на новую ПЛ, а нашей лодкой начал командовать бывший старпом ст. лейтенант Белоруков, которому вскоре было досрочно присвоено звание капитан-лейтенант. Молодой, энергичный и опытный подводник сразу же твердо взял в руки командование ПЛ, которая находилась в подготовке к очередному боевому походу. Каждый матрос-подводник тщательно готовил свои механизмы. Как-то проходя через отсеки, командир поинтересовался у матросов готовностью заведования к выходу в море, на что получал четкий ответ: «Все готово для очередного удара по врагу!»
Сейчас поход будет очень ответственный, особый, подчеркнул командир. Но сути этого никому не пояснил. Вскоре последовал приказ — выгрузить из отсеков койки и все лишнее имущество. Стало ясно, что придется делать, но все молчали. Недолго пришлось ждать. На следующий день ПЛ было приказано выйти в море. Как только снялись со швартов, в один из отсеков были собраны все свободные от вахты. Командир пояснил, что мы идем на помощь героическим защитникам Севастополя. Вскоре парторг мичман Щукин провел собрание с коммунистами ПЛ по этому вопросу. Коммунист мичман Крылов в своем выступлении сказал: «Тов. коммунисты, тяжело приходится нашим товарищам. Враг пытается войти в Севастополь, в нашу столицу моряков. Нельзя допустить врага в город... Наша цель одна — разбить врага, и мы его разобьем»! И вот лодка была загружена ценным грузом до подволока. Весь свободный объем отсеков был загружен, ходить было нельзя, можно было ползком передвигаться по ящикам с грузом под самым подволоком и так обслуживать механизмы.
...Ночь, знакомая, родная сердцу каждого моряка Севастопольская бухта. В городе ни единого огонька, только слышны изредка далекие винтовочные выстрелы и пулеметные очереди. Вот мы уже у пирса. Началась кипучая работа по разгрузке ПЛ. Все работали с исключительной быстротой, никто не мог себе позволить хоть на минуту приостановить свою работу, ибо задача стояла закончить выгрузку и успеть выйти в море до рассвета.
Но получилось так, что выгрузиться затемно не успели. Работали все отлично, но не было еще слаженности в работе, нужного навыка, допускалось много бесполезных движений. Наступил рассвет, возобновились бои, в воздух поднялись немецкие бомбардировщики и, заметив в бухте ПЛ, начали ее бомбить. Командир принял решение погрузиться по рубку и так выходить из бухты. Налет усилился. Бомбы рвались в бухте, на берегу бухты. На лодку летели осколки, камни с берега и куски рельс с городской трамвайной линии. Швартовой команде пришлось ползком добираться с надстройки к мостику, так как самолеты противника начали обстрел из пулеметов. В таком положении лодке пришлось идти до выхода в море и там сразу же погрузиться. Наблюдая в перископ, командир видел, как в воздухе происходили воздушные бои нашей авиации с фашистскими юнкер- сами, с берега била батарея по фарватеру, море кипело от всплесков снарядов, пулеметных очередей. Вот командир заметил, как один фашистский самолет задымился, быстро пошел на снижение и, не дотянув до берега, плюхнулся в море. С Херсонеса все больше и больше появлялась наша авиация. Не выдержав напора и потеряв несколько самолетов, фашисты удалились в сторону Евпатории. Лодка еще несколько часов шла в подводном положении, стараясь подальше оторваться от берега, затем всплыла. Но немецкие самолеты не давали долго находиться над водой, они налетали на ПЛ, кидали беспорядочно бомбы и загоняли под воду. И так в день по 10-12 раз. Лодка то погружалась, то всплывала, стараясь быстрее добраться до базы, снова загрузиться и в Севастополь — на помощь боевым друзьям!
Первый поход в Севастополь показал, что нужно сократить время разгрузки. Тогда старший матрос Баранов предложил не делать лишние движения и не тратить время на подготовку к выгрузке, когда ПЛ уже пришвартуется. Нужно все подготовить на переходе, распределить л/с по группам, назначить старших, расписать, кто где работает, и как только пристанем к берегу — сразу же приступить к выгрузке. Это предложение было всеми одобрено и принято к осуществлению на очередном переходе... Следующий поход в осажденный город, также сопровождавшийся постоянной бомбежкой и частыми погружениями. ПЛ совершила с дополнительным грузом бензина. Но в этом походе оставаться под водой долго было нельзя, т.к. пары бензина просачивались из цистерн, насыщали
ФЕОДОСИЙСКИЙ ПОДПЛАВ
воздух и л/с начинал терять сознание, но при подходе к берегу все было готово к разгрузке. Отдраить люки, приступить к выгрузке — раздалась команда Белорукова. Сразу же с открытием люка все моментально заняли свои заранее распределенные места, и работа закипела. 2-ю группу возглавил мичман Щукин, 3-ю — мичман Емельяненко.
Старший матрос Голев почти бессменно нес сигнальную вахту и докладывая командиру о действиях самолетов противника...
