Инженер-капитан 1 ранга Краюшкин Георгий Дмитриевич

Опубликовано в Феодосийский Подплав Среда, 11 мая 2016 15:36
Оцените материал
(2 голосов)




Родился 30 июня 1931 г. в с. Красный Яр Илекского р-на Оренбургской обл.

В 1949 г., после окончания средней школы, поступил в Ленинградское высшее военно-морское инженерное ордена Ленина училище им. Дзержинского, которое окончил в 1955 г.

Был направлен на новстроящуюся ПЛ «С-287», где был до 1958 г. командиром группы движения.

С 1958 по 1961 гг. — командир БЧ-V на ПЛ «С-300» КСФ.

С 1961 по 1965 гг. — помфлагмеха на 48-й ОБРПЛ КСФ.

С 1965 по 1975 гг. — флагмех 48-й ОБРПЛ КСФ.

В 1975 г. переведен на КЧФ.

С 1975 по декабрь 1982 г. — флагмех 27-й ОБПЛ КЧФ.

В декабре 1982 г. уволился в запас.

Мастер военного дела.

Награжден орденом Красной Звезды за испытание новой техники и оружия и успехи в электро-механической службе.

 

 

ЖИЗНЬ В ОТСЕКАХ ИСТОРИИ

Плавать по морю необходимо.

Жить без моря не так уж необходимо.

Из старинной морской лоции...

Оглядываясь сегодня на годы службы, как на мили, оставленные за кормой, понимаю: моя профессиональная судьба, как и судьбы моих ровесников-моряков оттого так интересны и неповторимы, потому что совпали они с удивительным временем.

 

 

Это были годы становления и мужания подводных сил СССР. Годы, когда подводный флот становился океанским, решая любые стратегические задачи. Годы, когда быть подводником было по-настоящему почетно. И, я уверен, очень скоро 50-80-е годы XX века окажутся под пристальным вниманием военных историков. А вместе с ними «под прицел» ученые возьмут и судьбы мальчишек послевоенных лет, надевших офицерские погоны и поднявшиеся на дельфиньи спины своих подводных кораблей, чтобы служить своей Отчизне и никогда не изменять своим убеждениям.

 

 

Счастливая случайность — письмо от старшего товарища, поступившего в Высшее военно-морское училище, и с восхищением рассказывавшего о своей новой жизни, заставило меня, паренька из степного Оренбуржья, отправиться в далекий неведомый Ленинград. Воистину знаком судьбы было то, что я выдержал огромный конкурс и в 1949 г. стал курсантом легендарного училища им. Дзержинского. Учеба в главной кузнице флотских инженеров — время счастливое и незабываемое.

Нравилось все: от лекций до несения вахт и дежурств. Фотопленка памяти с радостью напоминает любимые кадры: учебные аудитории в здании Адмиралтейства, парады на Дворцовой площади и участие любимой «Дзержинки» в параде на Красной площади в Москве в 1952 г., шлюпочные гонки на Неве, походы на паруснике «Седов». Эти «оморячивания» готовили к главному — к службе. Наш курс — единственный, кто учился не 5, а 6 лет. Нас готовили инженер-механиками на подводные лодки.

 

И факультет назывался соответственно — факультет подводного плавания.

 

 

Поступив летом 1949 г., офицерские погоны и диплом я получил в мае 1955 г., вместе с предписанием прибыть на новостроящуюся ПЛ «С-287.

 

 

Вояж Севастополь-Баку-Сормово-Таллинн сначала с экипажем, а потом с новой ПЛ «С-287», достоин пера автора приключенческого романа, в котором не нюхавшие моря лейтенанты чувствовали себя бывалыми мореманами, завершился в январе 1956 г. приходом в Полярный. Началась настоящая служба, и старшие товарищи — бывалые моряки, учили главному принципу, взятому из Гимна подводников Северного флота:

 

 

«Всплывает “железо",всплывает

На нашем желании жить»!

 

 

Лодка «С-287», где я был командиром группы движения («движком» на флотском языке), вошла в состав легендарной Краснознаменной 96-й бригады ПЛ КСФ, прославившейся еще в годы Великой Отечественной войны подвигами бесстрашных подводников — Героев Советского Союза М. Гаджиева, Ф. Видяева, Н Лунина и др.

 

 

Моя служба на Севере прошла в плаваниях. Помимо отработки боевых задач, были три ав- тономки, которые на языке флотских приказов называются боевыми службами.

Сначала на «С-287», затем командиром БЧ-V на «С-300».

 

 

Боевая служба — это высшая форма боевого дежурства корабля, приравниваемая к выполнению боевой задачи. В перископ и с борта ПЛ довелось увидеть Шпицберген, берега туманного Альбиона, побережье Испании.

 

 

Автономное плавание — одиночный поход.... Лодка уходит в океанские глубины, превращаясь в океанский спутник планеты, в подводную орбитальную станцию с полным запасом топлива и провизии для десятков людей. Что бы ни случилось — пробоина, пожар, поломка — надежда только на свои силы. Помощь придет не скоро. Вот тогда я понял, что такое то, что зовут таким внушительным, таким монолитным словом «ЭКИПАЖ»!

 

 

В те годы воспитывало все. Даже то, что в столице подводников городе Полярном соседствовал и по-товарищески общался с будущими адмиралами флота нашей, тогда еще огромной и сильной страны: Львом Матушкиным, Виктором Масловым, Владимиром Самойловым. Толщу десятилетий пробивает непередаваемое чувство морского братства, будь то воспоминания о добром духе соперничества в стрельбах на приз главкома или радости общения в праздничные дни.

Важным этапом в моем профессиональном росте стала служба на 48-й ОБРПЛ КСФ. сначала в должности помфлагмеха. затем флагмеха. Приходилось оперативно решать задачи, соприкасаясь с разными проектами ПЛ и разными по степени выученности и «сплаванности» экипажами.

 

 

Именно флагмехом этого соединения я встретил события, которые в учебниках истории именуют Карибским кризисом. Не случайно ныне ветераны — подводники РФ, и в частности Санкт-Петербургский клуб ветеранов-подвод- ников добивается для участников Карибского кризиса статуса, который приравнял бы их к статусу участников локальных войн: Афганской и Чеченской.

 

 

Тогда, в 1962 г., мир был на грани Третьей мировой войны. Теперь, когда я вижу на своей тужурке нагрудный знак «За дальний поход» который для меня более значим, чем подобный знак «За автономное плавание», я вспоминаю, в каком нечеловеческом напряжении летели дни и недели подготовки ПЛ, готовившихся к походу на Кубу. Вспоминаю командиров этих лодок (ведь мы были ровесниками, и товарищеские отношения завязывались легко и естественно). Очень радуюсь тому, что их, тогда чуть не обвиненных в невыполнении служебного долга, ныне вспоминают как героев!

 

 

Два десятилетия моей службы пролетели незаметно, слившись в памяти в один сияющий полярный день. Казалось, Север не отпустит из своих широт. Но лоция моей морской службы указала направление на юг.

 

 

В 1975 г. я прибыл на новое место службы. Уютная, комфортно-маленькая Феодосия с ее неброским очарованием южного приморского города, была местом базирования Краснознаменной 27-й ОБПЛ КЧФ, где я вступил в должность флагмеха.

 

 

Как бы ни отличались климатические условия, боевые задачи оставались все те же: совершенствовать свои профессиональные навыки и плавать, плавать, плавать!

Знакомясь с личным составом и матчастью, параллельно узнавал и историю соединения, созданного еще в 1956 г. Для решения особых оперативных задач.

 

 

За годы моей службы на 27-й ОБПЛ, с 1975 по 1982 гг., число лодок менялось, но никогда не было менее 10. Помню всех командиров. Но благодарная память чаще возвращает имена и лица тех, для кого корабль действительно был домом, экипаж — семьей, а отличная оценка за выполнение боевой задачи — делом чести. Для меня такими офицерами были капитаны 2 ранга Николай Синичкин, Леонид Троянов, Владимир Зыков, Геннадий Стасюкевич.

 

 

С особым пристрастием относился я и к офицерам своего электро-механического ведомства, к командирам БЧ-V ПЛ, входящих в состав бригады. Разными они были, и, что греха таить, строг с ними был всегда. Всем им внушал то, что усвоил сам с лейтенантских лет: «Исправная БЧ-V — гарантия жизни всему экипажу». Не знаю, как моим механикам, но мне до сих пор, десятилетия спустя, снятся учения по борьбе за живучесть корабля, срочные погружения, и, может быть, самое опасное для жизнеспособности лодки в море — ход под РДП.

 

 

А офицеров своих не только вспоминаю, но всегда с радостью встречаю на феодосийских улицах: всегда дотошного в любой мелочи капитана 3 рангаЭдуарда Фролова (про себя звал его «профессор»), степенного и рассудительного капитана 3 ранга Николая Помозанова, вечно спешащего и полного энергии капитана 3 ранга Александра Замчалова.

 

 

А наш мичманский состав!

 

 

Он заслуживает отдельных слов благодарности. Эти надежные, вездесущие мастера — «золотые руки» в бушлатах, кителях, шинелях, готовые всегда выполнить задачу любой сложности. Электрики, мотористы, трюмные, секретники, торпедисты — все они, как тогда говорили, «отличники боевой и политической подготовки», с которыми ходил в море, терпел шторм и качку, лез в пылающий отсек пожарного полигона. Назову лишь самых заслуженных: Анатолий Благи- рев, Михаил Горошко, Иван Данилов, Анатолий Дергачев, Игорь Павлюк, Збигнев Пайковский, Николай Полукаров.

 

 

Моя должность предполагала двух помощников флагманского механика. Более десяти офицерам за тридцать с лишним лет моей службы на Севере и в Феодосии, именовавшимися в штатном расписании «помфлагмехами», я передавал свой опыт и, считая себя вправе, воспитывал. Иногда по-дружески, иногда жестко! Сегодня знаю: обид ни у кого нет. Молодые лейтенанты вырастали в настоящих моряков, в профессионалов высокой пробы. Очень дорожу сегодня человеческой поддержкой и, как теперь принято говорить, «неформальным общением» со своими замечательными помощниками, младшими товарищами, теперь уже ветеранами-подводниками — капитаном 1 ранга Валерием Борисовым и капитаном 2 ранга Владимиром Нишпором.

 

 

Щемит душа при воспоминании о светлом человеке, служебные отношения с которым переросли в настоящую мужскую дружбу длиной в три с лишним десятилетия. Капитан 2 ранга Станислав Левченко был из той редкой породы людей, о которых говорят: «Истинный моряк, добрый, обаятельный и надежный»! Слава легко справлялся с любой профессиональной задачей, мог разрешить любую сложную ситуацию. Его сегодня так многим не хватает.

 

 

Как известно, в любом соединении все решает главный командир. Здесь, в Феодосии, на 27-й ОБПЛ мне довелось служить с пятью комбригами. Сменяя друг друга, бригадой командовали капитан 1 ранга Юрий Панкратов, капитан 1 ранга Игорь Рябинин, капитан 1 ранга Леонид Сиваш, капитан 1 ранга (впоследствии контр-адмирал) Борис Царев, капитан 1 ранга Евгений Казак. Разный стиль руководства, разные темпераменты и запас опыта, но цель одна. Ответственность за личный состав и постоянное повышение уровня боевой подготовки. Именно Борис Царев и Евгений Казак сделали все для того, чтобы бригада по всем показателям стала лучшей в 14-й дивизии ПЛ ЧФ. Мне приятно вспоминать годы совместной службы с Борисом Михайловичем и Евгением Петровичем, потому что в наших служебных отношениях было полное взаимопонимание. А их осознание приоритетности электро-механи- ческой службы было особенно приятно моей флагмеховской душе. Именно в эти годы я был награжден высокой правительственной наградой — орденом Красной Звезды за испытание новой техники и оружия. А предшествовало этому еще одно приятное событие: решением особой комиссии ЧФ мне была присвоена высшая профессиональная квалификация «Мастер военного дела».

 

 

Давно известно, что море проверяет всех не только на прочность, но и на душевную чистоту и человеческую отзывчивость. Легко пройти огонь и воду. Срывается все на медных трубах славы. На моей памяти есть только один сослуживец, который легко справился с победными фанфарами, достигнув невиданных высот на служебной лестнице. В начале 80-х годов начальником штаба 27-й ОБПЛ был капитан 2 ранга Виктор Кравченко, впоследствии вице- адмирал, командующий ЧФ, позже — адмирал, начальник Главного штаба ВМФ РФ. И что поразительно, даже на самом верху служебной пирамиды Виктор Андреевич остался доступным для бывших сослуживцев и демократичным в общении. Знаю это не понаслышке, а по собственному опыту.

 

 

Думаю, что для истории бригады, несомненно, честь в том, что в ее боевых буднях крепло и росло профессиональное мастерство будущего военачальника, который после завершения службы не отошел от флотских дел, а руководит фондом «Москва-Севастополь».

 

 

Сменяются поколения подводников, сменяются поколения подводных лодок. Слежу за развитием подводных сил России и рад, что родные мне дизельные ПЛ по-прежнему в боевых порядках флотов, потому что время доказало их единственное, но существенное преимущество — малошумность. Класс дизельных субмарин выжил в эпоху атомных реакторов. И. как подтверждают специалисты, их экипажи — это подводные истребители подводных гигантов- атомарин. Правда, сегодняшние сверхсовременные дизельные ПЛ отличаются от тех, на которых плавали мы, как мой родной 613-й проект ПЛ, с которым связаны мои «автономии», от первых ласточек подводного флота России начала XX века.

 

 

По себе знаю, что тем, кто сошел на берег, до конца дней будет снится невозвратное море.

 

 

А еще грубое лодочное железо: дизеля, помпы, воздушные клапана, переменники. И всегда в каждом встреченном моряке хочется отыскать приметы подводника, невольно сравнивая с собой.

 

 

Только моряк, как драгоценность, хранит и такие воспоминания. Отданы швартовы. Забурлила зеленая вода под правым винтом. Между бревнами пирса и черным бортом ширится промежуток. Вскинули руки к козырькам все, кто остается на берегу. Боцман рванул рычаг тифо- на. Хриплый рев прощального гудка оглашает гавань. Уходит подводная лодка. Уходит, чтобы обязательно вернуться. Ведь, как в песне: «Ждет Севастополь, ждет Камчатка, ждет Кронштадт. Верит и ждет земля родных своих ребят».

Романтика моря вечна. Ее не отменят никакие политические режимы. И то, что ветераны- подводники протягивают друг другу руки через границы для рукопожатия — знак добрый и обнадеживающий. Вот и наша Феодосия породнилась с Кронштадтом. И кажется, что Россия стала ближе.

 

 

Очень рад, что одним из главных инициаторов этого побратимства с ярким флотским акцентом стал человек, которого я знаю с его лейтенантской поры. Выросший в грамотного командира ПЛ и не утративший инициативности и решительности своих молодых лет. капитан 1 ранга Юрий Сергеевич Елисеев ведет сейчас большую работу и по укреплению связей с Кронштадтом, и в феодосийском обществе «Подводник».

 

 

А завершить свои воспоминания-размышления хочу на оптимистической ноте. Очень хочется верить, что после двух десятилетий беспамятства обратятся к опыту тех, чья жизнь состояла из номеров подводных лодок, на которых довелось служить, из дат дальних и сверхдальних походов и выслуги лет, порой из-за особых условий службы, равной прожитой жизни.

И служили мы, где Родина повелела, и моря пахали честно, и звезды на погонах достались нам и выстраданно, и заслуженно...

Феодосия.

Октябрь 2010 г.

 

Прочитано 2759 раз

  • АИХ
    АИХ
    Воскресенье, 15 мая 2016 08:09

    Вот ведь интересно: в период службы всякие бывали командиры дивизий, начальники штабов и т.д., вплоть до командующих флотами. Но мне ни разу не пришлось служить там, где был бы неуважаемый подводниками Флагманский механик. А такие как капитан 1 ранга-инженер Бригида, капитан 1 ранга-инженер Дешевой, капитан 1 ранга-инженер Полещук Леонид и другие - остаются в памяти как непревзойденные мастера не только своего дела, но и инженеры человеческих душ. Может потому нам на подводных лодках, где пришлось служить, и которыми выпало счастье командовать, всегда везло на механиков. Не буду называть их всех по фамилиям, чтобы не обидеть кого-то, случайно обойдя вниманием. Но это факт!
    Спасибо Георгий Дмитриевич!

    Пожаловаться
Авторизуйтесь, чтобы получить возможность оставлять комментарии

Пользователь