В Палдиски мы задержались ненадолго. Лиепая не могла спокойно жить без нашей лодки. За что командование дивизии так полюбило нас, я понять не могу. Получив приказание об убытии в Лиепаю, мы, без всяких душевных содроганий, спокойно и деловито начали собираться в дорогу. Дома мы попрощались с родными и отправились готовить корабль к отходу. Впервые за 5 лет своей службы я покидал порог родного дома с хорошим боевым настроением, дома было, конечно, радостно, тепло и уютно, но Лиепая мне на этот раз нужна была просто позарез. В Лиепае должен была решиться вопрос с моим переводом на новую должность. В Палдиски эту задачу мне было не осилить. В безграничных возможностях телефонной связи я сомневался, был уверен, что только при личном контакте с флагманским врачом дивизии можно на что-то расчитывать. Мои встречи с Анатолием Георгиевичем Казанчевым обрели регулярный характер, но длительная осада его кабинета не понадобилась, флагманский врач и сам старался поскорее удовлетворить мое желание, он чувствовал мой серьезный настрой, понимал, что удерживать меня на лодке бесполезно. Однажды Казанчев пригласил меня в свой кабинет. Мне показалось, что этот вызов будет судьбоносным. Неужели мне нашли должность? – думал я, шагая по бетонке к штабу дивизии. Предчувствие не обмануло меня. Анатолий Георгиевич и в самом деле, решил осчастливить меня весьма интересным предложением.
-Виталий Львович! У меня есть на примете одна интересная должность, на которую уже длительное время не могут подобрать кандидата
.
-Что же это за должность такая?
-Должность эта называется дивизионный врач-начальник медицинского пункта дивизиона противолодочных кораблей в городе Зассниц (ГДР).
-Должность эта, конечно же, майорская?
-Вовсе нет. Она даже не капитанская.
-Неужели старшего лейтенанта.
-Виталий, ты очень догадлив. С ответом я тебя не тороплю. Посоветуйся с женой, все основательно взвесь.
-Анатолий Георгиевич, а что Вам известно про эту заграничную работу?
-Мне известно, что эта должность напрямую связана с хирургической практикой. Ты сможешь приобрести достаточный практический опыт, и после завершения срока командировки вполне можешь расчитывать на перевод в один из госпиталей.
-Предложение заманчивое, я подумаю.
-На раздумья у тебя есть всего два дня, я обещал дать ответ флотскому кадровику по твоей кандидатуре. Так что, давай, думай.
-Раздумывал я недолго. Решение у меня созрело быстро. Да и жена при телефонном разговоре поддержала меня, услышав про заграничную командировку, она очень этому обрадовалась. Ответ флагманскому врачу я дал на следующий день.
Документы на перевод к новому месту службы я готовил удивительно быстро, у меня уже был накоплен немалый опыт по их оформлению, шутка ли сказать, в этом году я уже третий раз их собираю. После подачи документов о моем переводе последовала длительная пауза, которая породила у меня сомнения в благополучном исходе начатого дела. Потерпев полтора месяца, я вновь стал звонить Казанчеву, интересоваться ходом процесса. Анатолий Георгиевич успокаивал меня, но я к его заверениям уже относился с недоверием, в памяти всплывали эпизоды с моей несостоявшейся учебой в академии. И все же, на этот раз, мое желание исполнилось, мою кандидатуру утвердили. Хлопоты по оформлению виз, заграничных паспортов можно отнести к разряду приятных. Мне неоднократно приходилось ездить в Таллин. Все эти выезды в эстонскую столицу находились в зависимости от задач боевой подготовки, в которых участвовала наша лодка. От выходов в море меня никто не освобождал, каждая моя поездка в Таллин была строго регламентирована по времени. Был случай, когда мне пришлось прыгать с поезда на ходу, для того, чтобы успеть на выход в море. Электричка, на которой я возвращался из Таллина, проходила мимо нашей бригады без остановки, машинист поезда обещал мне замедлить скорость движения в месте моего «десантирования», но о своем обещании, видимо, забыл, и мне пришлось прыгать на полном ходу. Мой подвиг никто не оценил по достоинству. Намеченный выход в море был, к тому же, отменен. Напрасно я рисковал жизнью, изображая из себя каскадера. В первые дни января я занимался бронированием своей квартиры, распродажей, а точнее, - раздачей мебели, отправкой контейнера, передачей своего жилья новому владельцу. Моя служба в бригаде продолжалась вплоть до самого последнего дня. Подводная лодка «С-283» ушла в Лиепаю еще в декабре месяце. Перед ее уходом я сдал дела и обязанности – все, что касалось медицины, то я сдал документацию и медицинские укладки старпому, а продовольствие передал мичману Балаеву. На этот раз передача автономного пайка не вызвала у меня никаких душевных потрясений, «жратвы» на лодке оставалось больше чем достаточно. Прощание с экипажем получилось каким-то суетным. Офицеры подарили мне на прощание наручные часы «Полет». Мне хотелось попрощаться с моими боевыми товарищами по-хорошему, было желание посидеть с ними в неформальной обстановке, сказать им добрые слова. Но времени на проведение прощального ужина было в обрез, поэтому прощаться пришлось наспех, как-то слишком буднично. Оформление моих выездных документов завершилось в январе 1975 года. 21 января я с семьей отправился к новому месту службы на поезде, который следовал в западном направлении. Ранним утром 25 января 1975 года я прибыл в Зассниц, где меня уже заждались. Принимать дела было не у кого, мой предшественник не дождался меня, уехал за две недели до моего прибытия.