Начало похода сразу же показало нам, кто на лодке хозяин. Нет, дорогие друзья, наш командир Виктор Тимофеевич Томач не был отстранен от должности, он, как и прежде, стоял на мостике и вел лодку заданным курсом. Но в недра нашего здорового флотского коллектива уже «затесалась вражья сила». Вы уже, наверное, догадались, что речь пойдет о политработниках. В первый же день плаванья, оставшись без каюты, которая перешла в распоряжение группы радиоразведки, наши  мужественные замполиты не дрогнули, не пали духом. Они выселили из каюты минера и штурмана и деловито заняли койко-места, соответствующие их иерархическим уровням. Замначпо Андреев, как и положено главному идеологу, занял нижнюю койку, а лейтенант Умнов забрался на 2-й ярус. Никто не посмел возражать по поводу  вероломного захвата чужой территории, об этом даже подумать никто не посмел. Если бы эти ребята спали себе потихоньку, вволю ели и пили – это было бы еще полбеды. Любой нормальный член экипажа с пониманием бы отнесся, что на борту присутствуют два «пассажира», которые не несут вахт, спят в отдельной каюте, бегут к столу, занимая место в первой смене обедающих. Но, к всеобщему сожалению, этим дело не ограничилось. Прямо со своих койко-мест эти два урода начали руководить предвыборной  кампанией. То одного, то другого офицера политработники приглашали к себе в каюту и ставили «боевую» задачу. 

-Товарищ Викторов! Сегодня в 11.00 Вы должны провести политинформацию в 4-м отсеке по поводу предстоящих выборов в Верховный совет. Вопросы есть?

Вопросов, естественно, не было. Вскоре все лодочные офицеры получили аналогичные поручения. Проведя политинформацию, некоторые субъекты по своей наивности полагали, что задание выполнено, и можно перевести дух. Но, не тут-то было. Идеологическая накачка политически необразованных моряков-подводников еще только набирала свои обороты. До 17-го июня оставалась более трех недель, а эти два «скромных» парня, лежащие в каюте, уже всем смертельно надоели. Ценные указания (ЦУ) по агитационно-массовой работе сменялись еще более ценными указаниями (ЕБЦУ). Хождения офицеров в  «народные массы» стало раздражать не только офицеров, но и горячо любимый личный состав, который уже под самую завязку насытился предстоящими выборами. Мы уже нутром своим чувствовали нарастающее напряжение в команде, просили политруководителей сбавить обороты. Ведь не ровен час и может что-то случиться неординарное. Конечно до броненосца «Потемкин» дело не дойдет, наших моряков не кормят мясом с червями, но агитационной «жвачкой» тоже можно закормить кого угодно.  Своей наступательной беспощадностью эта духовная пища может  вызвать рвотные позывы даже у самых здоровых индивидуумов. Но Андреев и Умнов не пожелали прислушиваться к нашим предостережениям, наши советы они расценивали как проявление низкой сознательности и, даже, антипартийности.  Мы неоднократно советовали нашим комиссарам  принять хоть какое-то участие в агитационной работе, ведь пора и честь знать. Я как-то спросил нашего замполита: «Анатолий Сергеевич! А почему все политинформации поручаете другим, а сами их не проводите?»

-Виталий Львович! Наша главная задача – это, прежде всего, руководство партийно-политической работой. Поймите меня правильно. Мы должны ее организовать, а проводить ее в массы должны Вы под нашим руководством.

После этого блестящего ответа молодого политработника мне окончательно стала ясна и понятна  паразитическая сущность этой прослойки офицерского корпуса.

Чего можно ждать от заместителя начальника политотдела, - думал я, - если даже молодой лейтенант, едва ступивший на борт подводной лодки, уже так четко усвоил свои права и обязанности, а главное – привилегии. И откуда только у них берется такая «жизнеутверждающая» позиция?

    Стадом баранов, которых ведут на убой, нам быть не хотелось. Вскоре мы, сначала поодиночке, а затем уже и всем скопом стали выражать свое несогласие по поводу перебора с агитацией. Но на нас цыкнули, пригрозили карательными мерами по партийной линии, после чего наш революционный пыл сразу же угас.

Но были на нашем корабле и беспартийные офицерские кадры, которым было не нужно опасаться за свою карьеру, с комсомольца много ли спросишь. И, в самый ответственный момент, когда до выборов оставалась ровно неделя, среди нас неожиданно объявится возмутитель спокойствия, который своей несгибаемой позицией доведет всех руководителей до “белого каления”, а некоторых, наиболее рьяных идеологов, заставит впервые в их жизни, познакомиться с валерьянкой. Как вы думаете, кто бы это мог быть? Не догадываетесь? Ну, что ж вы так. Конечно же, этим “карбонарием” мог стать только один офицер – Валерий Алексеевич Толстоногов.

  Об этом душещипательном, полном драматизма спектакле, я расскажу в свое время. Ваш «звездный» час, уважаемый Валерий Алексеевич, еще впереди, автономка только началась, наши физические и душевные силы еще не на пределе своих возможностей. Все самое интересное нам еще предстоит пережить.