Совсем недавно мне подарили книгу «United states submarines», в которой я прочитал статью кэптена ВМС США (в отставке) Дэвида Минтона, которая называется «ПЛ Guardfish преследует ПЛ Echo». И сразу понял, что Дэвид Минтон преследовал подводную лодку К-184, которой я в то время командовал. Расскажу об этом событии со своей стороны, обращаясь к коментариям Дэвида Минтона.

Проходя службу в должности командира атомной подводной лодки К-184 на Тихом океане, мне пришлось участвовать в разведывательных действиях против АВУ «Америка», противолодочного авианосца «Тикондерога», а также против атомной подводной лодки Guardfish. Полученный опыт пригодился мне в дальнейшей моей службе. В период обучения в военно-морском институте, на Высших офицерских классах и в Военно-Морской академии офицер должен получить основательные и глубокие знания по ведению разведки, хорошо освоить и уметь практически использовать средства разведки, уметь анализировать полученные сведения о противнике и делать соответствующие выводы, которые ему понадобятся для принятия решения на использование торпедного или ракетного оружия или для уклонения (отрыва) от противолодочных сил противника. Процесс этой учёбы должен продолжаться и на флоте, т. е. быть непрерывным. Для любого командира подводной лодки в мирное время должна предостовляться возможность получать опыт ведения разведывательных действий за надводными кораблями и подводными лодками вероятного противника. О подводной лодке вероятного противника наш командир должен в совершенстве знать в первую очередь следующие данные:

— шумность,

— возможности гидроакустического комплекса,

— параметры радиолокационной станции,

— тактику действий,

— средства гидроакустического противодействия,

— максимальную и малошумную скорости,

— максимальную глубину погружения,

— возможности торпедного и ракетного оружия.

9 мая 1972 года подводная лодка К-184, которой я командовал, уже месяц находилась в боевом дежурстве в бухте Павловского. Утром вся дивизия построилась на плацу, командир дивизии контр-адмирал Игорь Вереникин поздоровался и поздравил каждый экипаж с днём Победы над фашистской Германией, потом прошли торжественным маршем мимо трибуны с командованием дивизии. После этого я зашёл к оперативному дежурному и прочитал разведсводку:

«Район полуострова Индокитай. Боевые действия против патриотических сил Индокитая из Тонкинского залива (130 миль севернее Да-Нанга) вели АВУ „Корал Си“, „Китти Хок“, „Саратога“; и из района 170 миль юго- восточнее Сайгона АВУ „Констелейшн“ в обеспечении 38 кораблей. За сутки с авианосцев совершено 353 самолётовылета, из них на удары — 256.»

Во второй половине дня ТОФ перевели на повышенную готовность, а нашей подводной лодке объявили боевую тревогу, в установленный норматив экипаж уложился, приказано всем находиться на лодке, главную энергетическую установку (ГЭУ) пока не вводить. Вечером вызвал меня к себе в кабинет командир дивизии контр-адмирал Игорь Вереникин и приказал вводить оба борта ГЭУ, коротко сказал: «Идёте в Южно-Китайское море поддерживать братский Вьетнам.» Кроме того, от него я узнал, что туда же за нами пойдут: К-45 ( капитан 1 ранга Юрий Ганжа ) и К-57 (капитан 1 ранга Юрий Шиповников).

10 мая. К утру оба борта были введены в турбогенераторный режим. Боевой приказ пришёл телеграммой, который мне вручил вместе с маршрутом на карте начальник штаба дивизии капитана 1 ранга Михаил Абрамов. Последний инструктаж получил у командира дивизии, после чего подводная лодка отошла от пирса и начала движение по маршруту. Дэвид Минтон пишет:«Летом 1972 года ПЛ Guardfish (SSN 612) находилась в Японском море, когда мировые события подтолкнули её и её экипаж на участие в приключении века. С провалом парижских мирных переговоров, 9 мая война во Вьетнаме приняла более крутые обороты, и наши войска начали минирование Хайфонга и других важных Северо-Вьетнамских портов, чтобы отрезать Северо-Вьетнамскую Армию от поставок с моря. На ПЛ Guardfish поступило сообщение с предупреждением о возможной ответной военно-морской операции со стороны Советов. Мировая ситуация была накалена до предела. Никто не знал, как Советский Союз отреагирует на минирование. ПЛ Guardfish заняла позицию около самой большой военной базы Советов в Тихом океане, на перископной глубине. Поздно вечером 10 мая визуальным наблюдением была обнаружена ПЛ, пересекающая фарватер на большой скорости и направляющаяся прямо к ожидающей её Guardfish. При более близком контакте в надвигающейся тёмной массе визуально удалось различить Советскую ракетную ПЛ класса Echo-2. Эта ПЛ, водоизмещением 5000 тонн, была оборудована ядерным реактором, несла на борту восемь ракет «земля-земля» Shaddock, которые могли поразить цель на расстоянии 200 миль. Guardfish последовала за ней. Вскоре Echo-2 погрузилась под воду и взяла курс на юго-восток, притом шла на большой скорости. Являлась ли эта вылазка ответом на минирование Хайфонга ?

11 мая. Глубина 100 метров, скорость 12,5 узлов. Отворачиваем от курса на 90 градусов каждый час, прослушиваем корму — нет ли слежения за нами подводной лодки США. Жизнь на подводной лодке налаживается, входит в походную колею. Из разведсводки: «Во Вьетнаме 6 ударных авианосцев и 2 десантных вертолётоносца.» На сеансе связи была зафиксирована работа радиолокационной станции AN/АPS-20 противолодочного самолёта США «Нептун»: сигнал слабый. Уклонились отворотом от курса и уходом на глубину 200 метров. Через 30 минут в центральный пост прибыл командир БЧ-2 капитан 3 ранга Владимир Цимбаленко и доложил мне, что кабельная труба контейнера № 6 течёт, т. е. контейнер № 6 не герметичен, а в нём находится ракета со специальной боевой частью. Если контейнер будет затоплен, то ракета будет выведена из строя, фактически — это потенциальная авария оружия. Таким образом, с начала похода мы были озадачены этой ситуацией: что делать? Выслушав доклад командира БЧ-2 капитана 3 ранга Владимира Цимбаленко и предложения командира БЧ-5 капитана 2 ранга Марата Байбурина , принял решение открыть спускной клапан в 7 отсеке, чтобы вода из кабельной трубы контейнера № 6 поступала в трюм, что было и сделано, замерили поступление воды — 10 литров в минуту, воду из трюма периодически приказал откачивать насосом. Кроме того, решил всплыть в надводное положение и попытаться заделать отверстие (или трещину) в кабельной трубе контейнера № 6. В 15.20 всплыли в надводное положение, подняли контейнеры №№ 5 и 6, группа специалистов начала обследование кабельной трубы контейнера № 6. Через 10 минут на горизонте появились силуэты двух японских рыболовных судов, легли на курс отхода от них, в 15.35 зафиксировали работу радиолокационной станции AN/АPS-20 противолодочного самолёта США «Нептун»: сигнал слабый. Я дал приказание произвести срочное погружение и уклониться от самолёта. Командир БЧ-2 капитан 3 ранга Владимир Цимбаленко и командир БЧ-5 капитан 2 ранга Марат Байбурин доложили, что всё осмотрели — всё цело и в исправности, т. е. видимых причин нет. Через 30 минут опять пошла вода через спускной клапан в 7 отсеке. Принял решение снова всплыть в надводное положение для устранения течи. Командир БЧ — 5 капитан 2 ранга Марат Байбурин предложил обмотать фланцевые соединения бинтами, пропитанными эпоксидными смолами. В 20.00 всплыли в надводное положение и выполнили это предложение, передали также на берег радио о тече в контейнере № 6. Получили разведсводку:

«АВУ „Корал Си“, Китти Хок», «Констелейшн» 190 миль севернее Да-Нанг. АВУ «Мидуэй» восточнее Сайгона в обеспечении 47 кораблей. За сутки с авианосцев совершено 369 самолётовылетов, из них на удары — 279. В течении суток корабли 7 флота и бомбардировочная авиация дважды производили артиллерийский обстрел и бомбардировку портовых сооружений Хайфона и Кам-фа, острова Как-ба и полуострова До-шон, в результате которых в порту Кам-фа был подожжен советский теплоход «Г. Акопян». АВВ «Окинава» в составе амфибийной группы находится в 180 милях севернее Да-Нанга.«Дэвид Минтон далее пишет:«В течение следующих двух дней советская ПЛ часто замедляла ход и длительное время находилась на перископной глубине, по-видимому получая подробные приказы отвоенно-морского командования. Во время прослушивания Echo-2, Guardfish замедляла скорость, что значительно расширяло диапазон действия её сонара. К удивлению и смятению экипажа, они смогли обнаружить по меньшей мере ещё две, а возможно и три другие советские ПЛ в этом районе. Одной ПЛ сложно преследовать три, а уж преследовать четыре просто невозможно. Группа слежения на Guardfish сосредоточила все свои усилия на удержании контакта с ПЛ Echo-2, которую они идентифицировали визуально.»

12 мая. Вода опять начала поступать из кабельной трубы контейнера № 6 через спускной клапан в 7 отсеке. В связи с этой течью принял решение в дальнейшем плавать на глубинах не более 80 метров. В 06.00 прошли траверз острова Улындо. В 12.00 всплыл на перископную глубину для определения места. На горизонте по пеленгам 1200 — 2500 , в дистанции 7 миль до 50 японских сейнеров. Командир БЧ-1 капитан 3 ранга Василий Воронин доложил, что из строя вышел эхолот. Вместе с штурманом определили место по Солнцу и «Лоран А и С». В 16.34 ввели в строй эхолот и благополучно прошли траверз банки с глубинами от 9 до 30 метров.

Дэвид Минтон пишет:«По мере того, как Echo-2 продолжила свое движение к юго-восточному выходу из Японского моря, я, как командир, должен был принять два важных решения. Первое, стоит ли обнаружение трёх, а возможно и четырёх советских ПЛ того, чтобы прервать радиомолчание ? Первоочередной задачей во время проведения наблюдательных операций ПЛ — это как можно более ранее оповещение в случае необычного развертывания советских военных кораблей. Такой тип донесения, называемый «критическим», раньше никогда не посылался, Я решил, что сейчас как раз тот случай, когда Guardfish может нарушить молчание и уведомить своего Главкома о ситуации. Во-вторых, следует ли Guardfish прекратить своё наблюдение в Японском море и преследовать советскую ПЛ. Приказ командования относительно этого вопроса был — тишина. Но мне показалось, что Главком хотел бы знать, куда направляются Советы. Поскольку у меня не было достаточно времени для ожидания приказов, я признёс девиз нашего Главкома:«Слабый духом героем не станет» и мы тронулись следом.

13 мая. Облачность 10 баллов, видимость 2 — 5 миль, море 3 — 4 балла. Подходим к Корейскому проливу, до острова Окиносима 15 миль. Определили место по РЛС в режиме однообзор, продолжили движение на глубине 50 метров, скорость 12 узлов. Систематически контролировали место по эхолоту. Вошли в Восточно-Китайское море, вода стала теплее + 220.

14 мая. Идём в Восточно-Китайском море. Подходим к району, где течение Куро — Сиво достигает скорости 2,5 узлов. Помощник командира капитан 3 ранга Леонид Шаипов доложил замечания, которые были выявлены при проверке несения вахты в отсеках, а также свои предложения для исключения этих замечаний в дальнейшем.

Дэвид Минтон пишет: «Преследование — сложная задача. Чтобы остаться необнаруженной, ПЛ необходимо, чтобы позиция для контакта, скорость и курс определялись по пассивному сонару. Измерение дистанции по пассивному сонару требовало от Guardfish постоянного маневрирования, чтобы получить меняющийся пеленг для контакта. Слишком близко и вас могут обнаружить, слишком далеко — контакт может быть потерян. Эти маневры обычно проводились в непрослушиваемой зоне контакта, мертвой зоне за кормой. Практически ежечасно Echo-2 разворачивалась, чтобы прослушать эту зону. Временами это был пассивный поворот на 90 градусов, так что их сонар мог прослушивать всё, что находилось позади ПЛ, а временами ПЛ действовала агрессивно, разворачивалась на 180 градусов и возвращалась обратным курсом, идя прямо на Guardfish. Такой маневр был очень опасен и грозил столкновением. Когда расстояние между нами сокращалось, Echo-2 имела реальный шанс обнаружить присутствие Guardfish. Всякий раз, когда Echo-2 совершала маневр для просмотра непрослушиваемой зоны, Guardfish должна была предугадать, куда повернет Echo-2 так, чтобы незаметно следовать за ПЛ с противоположной стороны. К тому же Guardfish немедленно снижала ход, стараясь быть как можно более бесшумной, чтобы у ПЛ Echo-2 было достаточно времени и дистанции, чтобы лечь на свой прежний курс.

15 мая. Вошли в Филиппинское море. Пришло радио, где в боевом распоряжении нам дали район № 1 на подходах к Тонкинскому заливу. По конфигурации район похож на крышку гроба. Подводной лодке К-45 дали район № 2, в районе много различных мелей. Приказано быть готовыми использовать обычное оружие по приказанию и на самооборону. Ночью принимали политинформацию: «Офицер Кузьмин сказал, что он осуждает агрессию США во Вьетнаме». «Очень важная» информация для подводной лодки.

Дэвид Минтон пишет:«В Вашингтон требовалось часто посылать отчёты о ситуации, чтобы они смогли определить степень угрозы, исходящей от советских вооружённых сил и их намерения. Президент Никсон и Советник по Национальной Безопасности ежедневно получали доклады. Посколько радиопередачи с Guardfish, передаваемые на высокой частоте и мощности, могли быть зафиксированы электронной системой перехвата Советов и тогда местоположение ПЛ было бы обнаружено, был принят альтернативный метод связи. Самолёт Р-3 сил ПЛО делал несколько секретных вылетов к месту предпологаемого нахождения Guardfish, и получал короткие донесения на УВЧ радиоволнах с Guardfish, находящуюся на перископной глубине, либо с помощью небольших выпускаемых буёв, которые имели небольшие передатчики с автономным электропитаним, которые программировались на передачу небольшого сообщения и выпускались через эжектор для сигнальных патронов, в то время как Guardfish оставалась на глубине преследования. Во время этого песледования любая ПЛ, находящаяся в Тихом океане, срочно передислоцировалась для обеспечения безопасности авианосцев, действующих на побережье Вьетнама, а также для поиска других советских ПЛ. Это создавало общую проблдему, как для ПЛ Guardfish, так и командованию этой операции. Guardfish четко следовало за Echo-2 , куда бы она не шла, и поэтому командованию приходилось часто передислоцировать другие ПЛ, чтобы гарантировать, что какая-либо более бесшумная ПЛ США не подвергнет опасности Guardfish или другие ПЛ.

16 мая. Продолжаем следовать в назначенный район, после прохода Окинавы перешли только на два подвсплытия на сеанс радиосвязи. Вызвал в центральный пост командира БЧ-2 капитана 3 ранга Владимира Цимбаленко , из всех вахтенных офицеров он был самым подготовленным, грамотным, свою специальность ракетчика знал в совершенстве. Он доложил, что с контейнером № 6 всё нормально, а поступление воды из кабельной трубы не увеличивается. 17 мая. Море 3 балла, зыбь, туман, тропический ливень. Всплыли на перископную глубину для определения места перед проходом пролива Баши. Определили место по «Лоран А и С», а также с помощью РЛС. Из разведсводки: «С Тонкинского залива ушли крейсера и эсминцы к Сайгону. Никсон собирается 25 мая в Москву для переговоров. Интенсивность военных действий во Вьетнаме значительно уменьшилась.»

Дэвид Минтон пишет:«Однажды, находясь в Филиппинском море, Echo-2 повернула на юго-запад, направляясь в пролив Баши между островом Тайвань и островами севернее Лусона, Филиппины. Пролив Баши — это часто используемый северный проход в Южно-Китайское море, и я был уверен, что оно и является целью советской ПЛ, но она отклонилась намного южнее обычного курса. Echo-2 замедлила ход, всплыла на перископную глубину и стала быстро двигаться, ориентируясь по показаниям эхолота, который работал в коротком диапазоне, не допустимом на такой глубине. Она была потеряна. Находясь на перископной глубине ПЛ, видимо, четко определила своё местоположение, потому что после этого ушла на глубину, повернулась по направлению к проливу Баши и увеличила скорость до 16 узлов. После донесения, переданного с помощью буя об этой быстрой смене курса, Guardfish стремительно ринулась за ПЛ, зная что передислокация американских ПЛ будет вряд ли возможна, поскольку времени после передачи сообщения оставалось очень мало. Чтобы избежать столкновения с другой американской ПЛ, Guardfish изменила глубину на 100 метров, которую часто использовали советские ПЛ и которую, как я знал, избегали американские ПЛ. Мое опасение оказалось оправданным, когда Guardfish обнаружила американскую ПЛ, уходящую на север на большой скорости.

18 мая. Сегодня начальник РТС — командир БЧ-4 капитан 3 ранга Виталий Терещенко докладывал свои соображения по поиску надводных кораблей и подводных лодок противника в районе № 1, а также ожидающуюся в этом районе гидрологию моря и возможные меры по маскировке подводной лодки от противолодочных сил противника.

Дэвид Минтон пишет:«18 мая Echo-2 вошла в Южно-Китайское море и проследовала в точку, находящуюся примерно в трехстах милях от берегов острова Лусон.

19 мая. В этот день провели по всей подводной лодке проверку аварийно-спасательного имущества. Было выявлено несколько замечаний, которые были быстро устранены. Перед выходом в море, ещё в апреле месяце, нашу подводную лодку проверяла комиссия из Главного штаба ВМФ во главе с контр-адмиралом Ивановым. Они проверяли состояние аварийно-спасательного имущества и умение личного состава действовать в аварийных ситуациях. Замечаний особых не было. В конце проверки контр-адмирал Иванов сыграл для нас учебно-аварийную тревогу. Одной из вводных была следующая: «Подводная лодка лишилась хода. Море 4 балла. Требуется подать буксирный трос со спасательного судна на подводную лодку.» Я вызвал на мостик командира БЧ-2 капитана 3 ранга Владимира Цимбаленко и носовую швартовую команду. Зарядили линемёт ракетой, к которой был привязан линь (тросик). Я проинструктировал Владимира Цимбаленко по мерам безопасности и указал направление стрельбы — в сторону сигнального поста. Стрельнули… Владимир Цимбаленко от отдачи не удержался и свалился в ограждение рубки, ограничившись ушибом мягкого места и легким испугом. Ракета же помчалась в сторону сигнального поста, волоча за собой линь, один конец которого был привязан к ней, а другой к подводной лодке. Когда ракета шмякнулась в сигнальный пост, то стоявший в будке матрос-сигнальщик перепугался и позвонил оперативному дежурному дивизии: «С подводной лодки Берзина вылетела ракета и ударилась в сигнальный пост.» Оперативный дежурный вначале обомлел, т. к. в его сознании сразу же «нарисовалась» ракета П-6, которая была основным оружием на подводных лодках 675 проекта. Хорошо, что он сразу не позвонил оперативному дежурному флота, а стал разбираться. Потом долго все смеялись, вспоминая эпизоды этого события. Не смеялась лишь швартовая команда во главе с Владимирои Цимбаленко , которой после этого пришлось собирать 300 метров линя и по специальной методике его укладывать на штатное место.

20 мая. Заняли район № 1. В 08.30 всплыли на перископную глубину для приема сенанса радиосвязи и определения места. Сразу в перископ прямо по курсу, в дистанции 10 кабельтовых увидел вспомогательное судно США, которое шло прямо на нас. Заполнил цистерну быстрого погружения и ушёл на безопасную глубину. Гидроакустики судно не слышали. Гидрология плохая — мы ничего не слышим. Поэтому каждое всплытие здесь потенциально опасно, можно столкнуться с надводным кораблём или судном.

Дэвид Минтон пишет:«Восемь дней ПЛ на малой скорости патрулировала на полигоне, который представлял прямоугольник, находящийся примерно в 700 милях от наших авианосцев курсирующих вдоль побережья Вьетнама и далеко за пределами 200-мильной зоны, которую могли достичь ее ракеты. В то время как команда слежения старалась не потерять контакт с советской ПЛ…

Если начнутся военные действия сейчас, то Японское море будет ловушкой для Тихоокеанского флота, как Финский залив стал для кораблей и подводных лодок в 1943 году. В проливах: Лаперуза, Сангарском и Корейском легко и быстро можно создать противолодочный рубеж, в настоящий момент наш вероятный противник достаточно уверенно контролирует проход наших подводных лодок.

22 мая. Зафиксировали работу радиолокационной станции AN/АPS-80 противолодочного самолёта США «Орион», сигнал слабый. Произвели уклонение от самолёта.

23 мая. В 08.30 всплыли на перископную глубину для приема сеанса радиосвязи и определения места. Политинформация:«Прошёл флотский комсомольский актив». И более ни слова. Конечно, это была «очень ценная» информация для подводной лодки в Южно-Китайском море. Зафиксировали работу радиолокационной станции AN/АPS-80 противолодочного самолёта США «Орион», сигнал слабый. Произвели уклонение от самолёта.

24 мая. Нам, К-45, К-7 поступило приказание донести своё место. На 12.00 дали свою широту и долготу места. Радио передавали три раза, район в смысле прохождения радиоволн плохой. Из раведсводки: «Никсон в Москве ведёт переговоры». Зафиксировали работу радиолокационной станции AN/АPS-20 противолодочного самолёта США «Нептун»: сигнал слабый. Произвели уклонение от самолёта. Проанализировал два последних обнаружения радиолокационной станции AN/АPS-20 и сделал вывод, что вероятно самолёт осуществляет поиск подводных лодок по маршруту.

25 мая. Где-то после обеда командир БЧ-5 капитан 2 ранга Марат Байбурин доложил, что потёк ХГЦЭН — 601 левого борта, приняли решение об его отсечке, т. к. в 6 отсеке начала повышаться радиоактивность по газам и аэрозолям. Вспомнили с ним поход в Охотское море 24 сентября — 5 октября 1971 года на поисковую операцию. 26 сентября подводная лодка заняла район поиска и стала искать подводную лодку «синих». 29 сентября в 12.30 на глубине 80 метров произошёл выброс газовой активности в носовой аппаратной выгородке 6 (реакторного) отсека. Газовая и аэрозольная активность быстро выросла в носовой аппаратной выгородке, на 2 и 3 этажах 6 отсека до 20 предельнодопустимых концентраций (ПДК). Сразу же был дан сигнал и объявлена «Радиационная опасность» и объявлена зона строгого режима в 5,6 и 7 отсеках. Командир БЧ-5 капитан 2 ранга Марат Байбурин и начальник химической службы капитан 3 ранга Георгий Ягошин доложили мне о принятых мерах, состоянии подводной лодки и свои предложения по данной ситуации. Я принял решение всплыть в надводное положение и провентилировать 6 отсек в атмосферу. Через десять минут мы всплыли и начали вентилировать 6 отсек. Буквально через две минуты радиометристы обнаружили работу радиолокационной станции AN|APS — 80, а следом из облаков появился противолодочный самолёт США «Орион», который начал нас облетать на высоте 100 метров. Принял решение уклониться от него, сыграли срочное погружение и отошли от этого места на 20 миль. К этому времени обстановка по газовой и аэрозольной активности ещё более осложнилась: в 6 отсеке на 3 этаже стало 300 ПДК, в носовой аппаратной выгородке — 5000 ПДК, на 2 этаже — 1700 ПДК, в 5и 7 отсеках по 40 ПДК. Далее оставлять личный состав в этих отсеках было уже нельзя, поэтому людей вывели в смежные отсеки, передали радио на берег о сложившейся обстановке. Начали вентилировать 5,6 и 7 отсеки в атмосферу. Где-то к 24.00 29 сентября газовую и аэрозольную активность удалось снизить в 5 и 7 отсеках до нормы, а в 6 отсеке до 1 -2 ПДК. В других отсеках обстановка была в течении этого времени до 5 — 10 ПДК. В 5,6 и 7 отсеках загрязнённость достигала до 100 распадов в минуту, начали дезактивацию отсеков. К 12.00 30 сентября положение на подводной лодке стабилизировалось: газовая и аэрозольная активность везде стала в пределах нормы. Донёс на берег о состоянии подводной лодки и запросил разрешение следовать в базу в подводном положении. Через час пришло разрешение. У части личного состава после этих событий заболела голова, появились боли в груди, тошнота, которые не отпускали их в течении месяца. По приходу в базу нас никто не обследовал.

26 мая. В 02.00 всплывали на перископную глубину. Сразу же в перископ увидел судно водоизмещением около 10.000 тонн прямо по курсу, дистанция 10 кабельтовых, гидроакустики ничего не слышат. Заполнил цистерну быстрого погружения и ушёл на безопасную глубину. На следующем сеансе радиосвязи получили радио от Командующего ТОФ с приказанием возвратиться в базу.

Дэвид Минтон пишет:«… события в мире начали развиваться более мирным путём. После долгих переговоров, президент Никсон поехал с визитом в Москву, где произошла историческая встреча с Генеральным Секретарем Брежневым. Во время этой встречи 24 мая, Советник по Национальной Безопасности Киссенджер информировал Брежнева о том, что США знают о развертывании советских ПЛ и о том, что их присутствие вблизи зоны боевых действий во Вьетнаме является провокационным и чрезвычайно опасным. После двух дней этого противостояния советская ПЛ Echo-2 направилась на север.

27 мая. Ночью пришло радио с приказанием отменяющим возвращение в базу, вместо этого нам дали занять новый район в Филиппинском море, который представлял собой круг радиусом 30 миль, что делать в этом районе нам не сообщили. К-57 и К-189 также получили районы в Филиппинском море. Прошли пролив Баши, определили место по визуальным пеленгам по островам. На сеансе связи на своём курсовом угле 1720 левого борта обнаружили работу РЛС в режиме однообзор, в перископ — горизонт чист. Параметры РЛС определить не удалось. Начал вести планшет с целью выявления слежения за нашей подводной лодкой на каждом всплытии на перископную глубину, где отмечал все поступающие сигналы, погоду, визуальные обнаружения и своё маневрирование. Возможно это станция AN| BPS — 9, носитель атомная подводная лодка типа «Пермит».

28 мая. Заняли район в Филиппинском море. Пришло два радио, где дано приказание занять новый район в форме круга с радиусом 50 миль; а также сообщают, что в прессу США проникли сообщения о том, что в Южно-Китайском море обнаружены советские подводные лодки. Командующий ТОФ адмирал Николай Смирнов призывает нас к соблюдению скрытности, ругает К-57 за то, что она дала радио о занятии района. Скрытность нарушал штаб на этапе подготовки к выходу: маршрут перехода смотрели все кому не лень; все лодки были пущены по одному маршруту; в Южно-Китайском море приказали передать радио о своём месте; отсутствовала какая-либо легенда прикрытия выхода подводных лодок. На сеансе связи на своём курсовом угле 1700 левого борта обнаружили работу РЛС в режиме однообзор, в перископ — горизонт чист. Частоту следования импульсов и длительность импульса РЛС определить не удалось, т. к. РЛС работала около 3 секунд. В перископ — горизонт чист. Возможно это станция AN| BPS — 9, носитель атомная подводная лодка типа «Пермит».

Дэвид Минтон пишет:«После прохода пролива Баши Echo-2 установила новую зону патрулирования в Филиппинском море южнее острова Окинава. В этой зоне океана были самые худшие акустические условия, какие только можно придумать. Ночью природный шум и частые дожди заглушали сонар. Поддерживать контакт стало ещё тяжелее, что вынуждало Guardfish следовать за Echo-2 на ещё более близком расстоянии. Командование разработало длительную процедуру передачи преследования ПЛ Echo-2 другой ПЛ США. Это сообщение было передано по широковещательной сети 29 мая. Заняли новый район, скорость 6 узлов, боевая задача не поставлена, принял решение начать поиск надводных кораблей и подводных лодок США и Японии. На сеансе связи на своём курсовом угле 1750 левого борта обнаружили работу РЛС в режиме однообзор, в перископ — горизонт чист. Частоту следования импульсов и длительность импульса РЛС определить не удалось, т. к. РЛС работала около 5 секунд. В перископ — горизонт чист. Возможно это станция AN| BPS — 9, носитель атомная подводная лодка типа «Пермит». Но это всё предположения.

30 мая. На сеансе связи на своём курсовом угле 1750 левого борта обнаружили работу РЛС в режиме однообзор, в перископ — горизонт чист. Заслушал предложения старшего помощника и командиров боевых частей по выявлению иностранной подводной лодки и отрыву от неё. 31 мая. На сеансе связи получили радио, где нам назначили другой район, а также сообщили, что якобы США узнали о нахождении наших подводных лодок в Южно-Китайском море. Другие районы назначены К-7, К-45, К-57. Путь в эти районы проходит мимо рифов и мелей. По сему поводу Командующий ТОФ напомнил командирам о мерах безопасности по кораблевождению. Противолодочный авианосец «Тикондерога» подходит к Филиппинскому морю. Президент Никсон улетел в Иран, а его министр обороны дал приказание о приостановке работ на площадках ПРО «Сейфгард».

1 июня. На сеансе связи на своём курсовом угле 1750 левого борта обнаружили работу РЛС в режиме однообзор, в перископ — горизонт чист. Получили развединформацию: «Противолодочный авианосец «Тикондерога» прибыл на Гуам для дозаправки топливом. В Тонкинском заливе — 3 АВУ, восточнее Сайгона — 1 АВУ.

2 июня. Провели специальное маневрирование по выявлению иностранной подводной лодки, которая, возможно, следит за нами. Подводную лодку не обнаружили. Днём всплыли на перископную глубину на сеанс связи, по пеленгу 2800, в дистанции 40 кабельтов обнаружили транспорт водоизмещением 10000 тонн. Гидроакустики перед всплытием транспорт не слышали, плохая гидрология.

3 июня. Получили развединформацию: «Противолодочный авианосец „Тикондерога“ следует на Филиппины.» К-45 получила приказание следовать через пролив Баши в Филиппинское море, где занять новый район, т. е. снова мимо мелей и рифов. И опять инструктаж Командующего ТОФ о мерах безопасности по кораблевождению. Скоро целый месяц как мы в море, жгём ядерное топливо без толку и цели, хотя могли поставить задачу поиска и слежения за АВУ. Месяц ходим со скоротью 6 узлов в круге радиусом 50 миль, ничего не слышим и не видим.

4 июня. Получили развединформацию: «Противолодочный авианосец „Тикондерога“ входит в пролив Лусон.»

5 июня. Получили развединформацию: «Противолодочный авианосец „Тикондерога“ прибыл в Субик.» Собирал командиров боевых частей по поводу составления отчётов за поход, предупредил, чтобы не было очковтирательства, писать так, как оно было в действительности.

6 июня. С 29 мая по 6 июня на сеансах связи на перископной глубине обнаруживали по корме кратковременную работу РЛС, обследовали кормовые курсовые углы на малошумной скорости, применяли специальное маневрирование, но так ничего и не обнаружили. В 12.00 всплыл на перископную глубину на сеанс связи. Осмотрел горизонт без увеличения — чисто, после этого осмотрел с увеличением: на курсовом угле левого борта — наблюдаю перископ подводной лодки в дистанции где-то 5 — 6 кабельтов, перископ поднят приблизительно на 2 метра над поверхностью моря. Дал посмотреть на перископ помощнику командира капитану 3 ранга Леониду Шаипову , тот подтвердил, что видит перископ. Гидроакустики подводную лодку не наблюдают. Когда я стал снова смотреть, то перископа уже не было. Срочно передали радио на берег об обнаружении подводной лодки США. Обнаружили по корме работу РЛС в режиме однообзор, предположительно станция AN| BPS — 9, носитель атомная подводная лодка типа «Пермит». Погрузились на глубину 80 метров, легли на курс для обследования кормового сектора, скорость 4 узла, через 30 минут начали отрыв от подводной лодки США, меняя скорость и глубину, используя активные средства гидроакустического противодействия (ГПД).

Дэвид Минтон пишет:«Командование разработало длительную процедуру передачи преследования ПЛ Echo-2 другой ПЛ США. Это сообщение было передано по широковещательной сети. В то время как Guardfish находилась на перископной глубине, принимая это срочное сообщение, Echo-2 неожиданно всплыла на перископную глубину и визуально обнаружила присутствие Guardfish. Маневры, последовавшие за этим, были агрессивны и проходили на большой скорости. Продолжать преследование насторожившегося противника не представлялось возможным и контакт с Echo-2 был потерян.

7 июня. От командующего ТОФ пришло радио: «Соблюдайте осторожность, слежение за подводной лодкой США не проводить». Обнаружили на курсовом углу 1720 левого борта работу РЛС в режиме однообзор, предположительно станция AN| BPS — 9, носитель атомная подводная лодка типа «Пермит». К концу сеанса связи гидроакустики обнаружили и наблюдали в течении 5 минут на курсовом углу 900 левого борта шум винтов подводной лодки. Обнаружили течь ХГЦЭН — 601 правого борта, приняли решение об его отсечке, т. к. в 6 отсеке начала повышаться радиоактивность по газам и аэрозолям. В отсеках личный состав слышал по левому борту шум винтов (возможно ПЛ).

8 июня. Наш маневр на отрыв (уклонение) от подводной лодки США никаких результатов не дал. Гидроакустики периодически её наблюдали. Давали три радио об обнаружении подводной лодки США. Ночью на сеансе связи на поисковой радиолокационной станции «Накат» все экраны были засвечены (типа «молний»), было такое впечатление что рядом, 1-2 кабельтова, работает РЛС, срочно погрузились, аж до глубины 60 метров эти «молнии» были на экранах. На следующем сеансе связи обнаружили работу РЛС AN| BPS — 9, продолжаем отрыв курсом, скоростью и глубиной, используем активные средства ГПД .

9 июня. Гидроакустики обнаружили подводную лодку на курсовом угле 1500 правого борта. Решил оторваться от подводной лодки США, для чего описал две пологие циркуляции, поставив между нашей подводной лодкой и подводной лодкой США два активных средства ГПД и по пеленгу обратному от неё отрываться с изменением скорости, глубины и курса. Я зашёл в штурманскую рубку, где младший штурман старший лейтенант Александр Конев (ныне вице-адмирал, Заместитель Командующего ТОФ) сказал мне в шутку: «Товарищ командир не похоже ли всё это на арену цирка, где наша лодка изображает коня и бегает по кругу, а американская лодка стоит в стороне как наш дрессировщик». Я засмеялся. Тут же по трансляции из второго отсека ко мне обратился заместитель по политической части капитан 2 ранга Геннадий Антонов : «Может не надо нам связываться с американской лодкой?» Раз начали шутить, то и я пошутил в ответ: «Одеть аппараты ИДА-59». Обстановка в центральном посту была напряженная, по лицам можно было прочитать, у кого что на душе, но если ещё шутят, то значит всё будет в порядке. Мы оторвались от неё, т. к. более мы её не наблюдали. В район потери контакта прилетали противолодочные самолёты «Орион», которые вели поиск, но нас там уже не было. Получили приказание начать поиск ПЛАРБ в полосе движения 400 миль, после чего следовать в базу, прибыть к 19 июня. Маршрут движения в базу тот же, что и при развертывании.

10 июня. В 06.00 заняли точку и начали поиск ПЛАРБ. Периодически производим маневр для выявления за нами слежения иностранной подводной лодки. Слежения не обнаружено.

11 июня. Днём всплыли на сеанс связи и в перископ обнаружили судно по пеленгу 700, в дистанции 40 кабельтов. Гидроакустики опять ничего не слышали. Гидрология для нас совсем неблагоприятная. В 18.37 гидроакустики услышали шум винтов. Соблюдая меры предосторожности всплыли на перископную глубину. В перископ обнаружил уходящее от нас судно водоизмещением где-то около 15.000 тонн, мы у него по корме в дистанции 9 кабельтов. Таким образом, можно сказать, что мы определили дистанцию, на которой наши гидроакустики обнаруживают при данной гидрологии надводные цели.

12 июня. В 22.00 закончили поиск ПЛАРБ и начали движение в базу. За 40 суток плавания не было ни одной радиограммы, чтобы пришла без искажений. И это в мирное время! 13 июня. Получили разведсводку: «АВВ „Триполи“ следует на Окинаву». Скоро пройдём остров Окинаву и выйдем в Восточно-Китайское море. 14 июня. Следуем в Восточно-Китайском море.

15 июня. Всплывали ночью на сеанс связи, в наш адрес ничего не поступило. Облачность 3 балла, море 2 балла, видимость 3 мили. Определили место по звёздам и «Лорану». Личный состав готовит подводную лодку, отчёты к приходу в базу.

16 июня. В 02.00 определили место по острову Дандзё: визуальный пеленг на огонь маяка, расстояние до острова с помощью РЛС в режиме «однообзор». В 06.00 ещё раз уточнили место и вошли в Корейский пролив в подводном положении на глубине 40 метров. В 12.00 определили место по «Лорану А» (четыре линии пересеклись в одной точке). На подходах к Цусиме хотел уточнить место, но гидроакустики услышали шум винтов по пеленгу 1480, который сопровождал нас 40 минут. Гидроакустики не смогли данный шум классифицировать. После этого ещё раз всплывали на перископную глубину для уточнения места. Погода: штиль, дымка, видимость 20-30 кабельтов.

17 июня. Прошли остров Улындо, впереди точка всплытия № 1. Глубины моря пошли 2000 метров и более. Погода: туман, море 2 балла.

18 июня. Идёт массовая подстрижка и помывка личного состава, все переодеваются в чистую спецодежду.

19 июня. Вот и ошвартовались. Встречали нас офицеры штаба, оркестр и командир дивизии контр-адмирал Игорь Вереникин. Поставлена новая задача перед экипажем: встречать Министра Обороны СССР, который будет смотреть подводную лодку и береговой кубрик. Покой и отдых нам только снился.

Дэвид Минтон пишет:«ПЛ Guardfish относилась к классу Permit и была близнецом несчастной ПЛ Thresher (SSN 593). Лодки этого класса первыми вобрали в себя все наиболее существенные изменения в конструкции ПЛ. Это увеличение рабочей глубины, более эффективные средства обнаружения, пониженный уровень шума и торпедный отсек, перенесенный из носовой части ближе к миделю.

Таблица № 1

Guardfish 675

1. Полное водоизмещение 4300 тонн 5760 тонн

2. Скорость в подводном положении 28,5 узлов 23 узла

3. Предельная глубина погружения 360 метров 300 метров

4. Шумность * 0,1 Паскаля 0,4 — 0,6 Паскаля

5. Торпедные аппараты 4 — 533 мм 4 — 533 мм и 2 — 400 мм

6. Количество торпед 12 16

7. Ракетное оружие Саброк — 4

Гарпун и Томагавк — 8

вместо торпед Оружие типа Саброк -нет.

П-6м или П-5д — 8 — в контейнерах.

8. Станция обнаружения работы радиолокационных станций. Есть «Накат»

9. 8. Радиолокационная станция AN|BPS — 9 «Альбатрос»

10. 9. Гидроакустический комплекс AN|BQQ — 2 ШПС МГ-10,

ШПС МГ -200,

ГЛС «Плутоний»

11. Дальность обнаружения ГАК подводной лодки противника в благоприятных гидрологических условиях. ** 75 км 12 км

* — Шумность определена по опыту плавания автора, а также из открытой печати США и России (СССР), где 675 проект называют «ревущей коровой».

** — Определена по опыту плавания автора, конкретно в этом походе дальность обнаружения 675 проекта подводной лодкой типа Sturgeon на малошумных скоростях — 24 кабельтова, а дальность обнаружения подводной лодки Guardfish подводной лодкой 675 проекта на малошумных скоростях — 2 кабельтова.

Сравнивая ТТД подводных лодок 675 проекта и ПЛ Guardfish в таблице № 1, можно придти к выводу, что Guardfish имела преимущество перед К-184 по следующим параметрам:

— превышение скорости на 5 узлов;

— превышение глубины погружения на 60 метров;

— Шумность меньше в 6 раз;

— торпед больше на 4 шт.;

— наличие оружия «Саброк», которого у нас не было;

— дальность обнаружения ГАК больше нашего в 6 раз.

Всё это безусловно способствовало длительному слежению ПЛ Guardfish за нашей подводной лодкой. Но не смотря на это, наша подводная лодка смогла выявить наличие слежения и произвести отрыв от ПЛ Guardfish. Как говорится: голь на выдумки хитра.

Выявлению слежения способствовало:

1. неблагоприятная гидрология в Филиппинском море, что заставило Guardfish сократить дистанцию слежения, чтобы не потерять контакт, что в свою очередь позволило К-184 её обнаружить;

2. использование Guardfish радиолокационной станции, первый раз мы обнаружили её кратковременную работу 27 мая;

3. использование ПЛ К-184 нестандартного маневрирования при выявлении слежения, которое также позволило К-184 оторваться от преследования Guardfish.

Это маневрирование Дэвид Минтон назвал в своей статье агрессивным и проходившим на большой скорости, что лично у меня вызывает удивление, т. к. в той обстановке я расценивал его действия как исключительно враждебные и опасные. Должен сказать, что подобные преследования в мирное время могут привести к столкновению и катастрофе, примеров достаточно. Кроме того Дэвид Минтон нарушил указания своего Командования по ведению скрытного слежения, т. к. после того, как К-184 обнаружила перископ Guardfish 6 июня , Дэвид Минтон должен был сразу прекратить слежение, но он этого не сделал, а продолжал нас преследовать до 9 июня на весьма опасных дистанциях, так, что в некоторых отсеках слышали шум винтов Guardfish. Преследование в мирное время — это и есть агрессия.

Некоторые замечания по подготовке похода:

1. Штабом ТОФ маршрут был проложен по шаблону. Несколько флагманских специалистов дивизии маршрут видели, а это является грубейшим нарушением и возможной утечкой этих данных. Корабельного обеспечения при выходе не было. Контрольный поиск подводных лодок не проводился.

2. Возвращение в базу было произведено по обратному маршруту, что позволяло противолодочным силам и средствам Японии и США без особого напряжения отслеживать подводную лодку.

3. На этапе подготовки к выходу вся береговая база знала о предстоящем выходе подводной лодки. Подготовка ни как не маскировалась, не создавалось никакой легенды.

В дальнейшем наша страна стала строить подводные лодки, которые по своим ТТД не уступали подводным лодкам США. Пример тому новая атомная подводная лодка «Гепард», которая вступила в строй ВМФ России.