Фронтовой дневник. Война за кадром

Опубликовано в Путевые заметки бывшего подводника Вторник, 04 мая 2010 15:09
Оцените материал
(1 Голосовать)
Вместо вступления Только вчера (17 августа) вернулся из Цхинвала. Стоял в самолете 2 часа 30 минут. Взяли на подсадку пассажиром № 121 на откидной стульчик в ЯК-42. Билетов не было, а домой хотелось. Увидев мою небритую физиономию в аэропорту Беслан, «Старшая Смены» по имени Светлана сжалилась...

— А, журналист, не переживай, улетишь! Ну, как вы там, ребята? Ну что там вообще?

10 дней был в «творческой командировке», как продюсер съемочной группы программы «Сегодня». Сейчас зализываю душевные раны и отдыхаю...
4 километра от Цхинвала 09.08.08
Поймал себя на мысли, что при звуке хлопающей двери автомобиля я слегка пригибаюсь. Хлопушки и петарды в яхт-клубе по соседству, тоже не радуют. Напрягают. Хотя, уже дома с семьей и пью чай с плюшками... Смешно и страшно, страшно и смешно. Видимо за 10 дней приобрел новые, неведомые ранее рефлексы. 10 дней не видел телевизора, видел только то, что видел сам.

Конечно, многое вошло в репортажи нашего корреспондента Вадима Фефилова (НТВ). Но там ведь сухие факты. Там информация, а вот личные переживания и ощущения, как правило, остаются за кадром. Увы.

Мне, бывшему моряку-подводнику сложно разобраться в этой куче «сухопутного железа» и нюансах горной тактики. Тем более сложно быть свидетелем войны, в которой участвуют две регулярные, вооруженные до зубов армии.
Война

Все мы журналисты разницу определили так: «Если в Чечне были «федералы» и «сепаратисты», где можно было останки грузинской бронетехники«получить» пулю, фугас или гранатомет, то на этой войне все изменилось. Безопасных мест не стало. В любой момент и в любом месте тебя может настигнуть «Град», снаряд, выпущенный из САУ или миномета, прилететь самолет и отбомбиться. Причем сразу и не поймешь, чей это самолет. Можешь сначала ручкой помахать, а потом лежать в канаве, прячась от осколков, сброшенной им бомбы. Противника не видно, но он где-то рядом.



Хотелось бы сказать теплые слова в адрес наших военных. Видимо, ежегодные учения «Кавказский Рубеж» пошли впрок. Ввод войск в Южную Осетию был проведен быстро и эффективно. На второй день колонна бронетехники вытянулась от Владикавказа до Цхинвала. Вся эта армада вошла, рассредоточилась и дала отпор. Гениально.
Пожар в Цхинвале 08.08.08
Будем считать это вступлением к «путевым заметкам». Постепенно расскажу обо всем. Надо осмыслить и переварить увиденное.

Начало


Сразу прошу прощения за возможный сумбур в изложении. Времени прошло мало и эмоции еще не улеглись. Хотя, может, благодаря этому, и получится передать атмосферу тех пяти дней, которые, возможно, поменяли Мир. Буду писать в настоящем времени. Так удобнее. Фамилии и имена менять не стану, да простят меня товарищи и коллеги.

4 августа.

Телецентр «Останкино». Москва. Первый день на работе после весьма содержательного отпуска. Съемочная группа Руслана Гусарова (Наш Махачкалинский корпункт) и спутниковая тарелка (далее просто тарелка) уже в Цхинвале. Пока все тихо, но в воздухе витает непонятное напряжение. Обострения в Южной Осетии явление частое, поэтому все спокойны. Ну, постреляют... О более серьезном никто не думает, хотя грузины потихоньку оттяпали все, господствующие над городом высоты. Подошел к шефу. Мол, если что, — то я готов. Шеф порекомендовал расслабиться и сказал, что если бы не лето и отсутствие новостей, то и Гусарова бы не послали.

7-го августа днем. Сижу дома. Звонок. «Ты согласен вылететь завтра утром в Южную Осетию?» — «Согласен!». Интересуюсь составом съемочной группы. Корреспондент- Вадим Фефилов, Оператор — Тимур Воронов, Звукооператор-Геннадий Лисицкий, ну и я продюсер. Созвонился с Владикавказом по поводу автотранспорта (а/м Газель) до Цхинвала. Обещают «добыть». Собираю вещи, главное носки и майки. Успел сходить в магазин: литр коньяку, две палки сырокопченой и несколько банок тушенки. Пригодится.

И вот в ночь с 7-го на 8 августа Грузия начала обстреливать Цхинвал с применением тяжелой артиллерии. Это после того, как было достигнуто соглашение о перемирии. Группа Гусарова и все журналисты укрылись в штабе Миротворцев.

В 06.00 8-го за мной заехала машина. Сначала в телецентр «Останкино», потом в Домодедово. В коридоре встречаю шефа. Он на работе с 2-х ночи. Узнаю, что Гусаров несколько часов не выходит на связь и что происходит в Цхинвале не понятно. С нами этим же рейсом летит «тарелка» (спутниковая станция). Паша и Дима,- инженеры, классные ребята и высокие профессионалы.

Собираем каски и бронежилеты, оборудование. «Железа» много. По пути в аэропорт созваниваюсь с Владикавказом. С «Газелью» облом. Все отказываются туда ехать. Обещают найти другие машины. Поскольку телевизора не видим, то пока не страшно. Но тревожно.

13.30. Аэропорт «Беслан». Выгружаемся. Со взлётки поднимаются в воздух боевые вертолеты в количестве 5-6 штук и уходят в южном направлении. Война, блин!

Машина за нами пришла. Водитель по имени Амур, отставной подполковник танкист. От него узнаем, что в Цхинвал уже не проехать. Давай, в Джаву! Оттуда близко!
Война
Спутниковая тарелка НТВ
Тарелочники машину найти не могут, но торопятся. Все понимают, что в нашей работе быстрота важна как никогда. Быстрее на Юг!!! По дороге к границе обгоняем несколько военных колонн с танками, самоходками и прочей техникой. Насчитал не менее 100 машин.
Корреспондент НТВ В. Фефилов
Подъезжаем к границе между Южной и Северной Осетией. Скопление машин и людей. Большая часть людей в камуфляже. Это добровольцы. Обстановка нервная. У многих нет документов (?), и их не пропускают наши пограничники. Нельзя без документов! Возле шлагбаума возникают стычки, даже со стрельбой в воздух. В толпе добровольцев нахожу майора-пограничника. Его «атакуют» осетины. Майор внешне невозмутим. Искусству дипломатии его не учили, но в такой обстановке по-другому нельзя.
Пробиваюсь к нему сквозь толпу:

— Товарищ, майор, телекомпания НТВ. Помогите нам проехать туда без очереди.

-Сейчас, успокоится обстановка... — майор говорит и не верит в то, что говорит. Видимо внутри у него творится что-то страшное.
Рокский перевал
Обстановка слегка разрядилась, но до 19-ти часового эфира чуть больше 2-х часов, а мы еще по эту сторону тоннеля. Тарелка только выехала из аэропорта на 2-х «копейках». Придется пересечь границу и возвращаться к тарелке на нашу территорию. Ну что поделаешь... В нейтральной зоне снимаем колонну медиков, готовых к выезду в Цхинвал. 15-20 машин Медицины Катастроф. У них все готово, но в Цхинвали не проехать.
Звонят из редакции, просят "подснять" колонны Нашей техники. Высовываемся с камерой из окна машины и обгоняем еще несколько колонн. Бойцы машут из открытых машин. Как на прогулке... Что ждет их дальше?

Рокский тоннель позади. На выезде из него останавливаемся. По левую сторону в низине стоят наши артиллеристы. Машин со стороны Южной Осетии почти нет. Не видно ни машин с беженцами, ни машин скорой помощи. Странно.

Рокский перевал
Записав корреспондента на фоне входа в тоннель, возвращаемся назад. Опять помог майор (я даже его имени не спросил).
Вернулись к тарелке (они «развернулись», не доезжая границы). По пути видели залп нашими ракетами с российской территории в грузинскую сторону (это были ракеты "Точка" (примечание май 2009). Из ущелья. Наш локатор стоит уже за Рокским тоннелем, а ракеты и границу не пересекали. Круто!

«Отстрелявшись» на 19.00, двинулись в Джаву. Темнеет, причем резко. Ночью надо обязательно попасть в Цхинвал. Мы единственные кто находится здесь, между Цхинвалом и Владикавказом. В Цхинвале Гусаров, Дай Бог живой!

Джава. Ночной Цхинвал.


Снова едем. На этот раз на границе тихо и машин поубавилось. Майор, сменился, но и без него проскочили быстро. Проверка паспортов, Рокский тоннель и вот мы снова в Южной Осетии.

Стемнело окончательно. Водитель Амур нервничает. У него сел телефон, и семья волнуется за его жизнь. На территории Южной Осетии работает «Мегафон», но у нас у всех «Билайн», поэтому регистрируемся в грузинской сотовой сети. Связь нужна. Хотя сразу и не сообразишь, о чем говорить можно, а о чем нельзя. Наверняка грузины переговоры слушают.


Продюсер съемочной группы Максима Березина (Владикавказ) порекомендовал нам остановиться у его родственников в Джаве на улице Сталина. Дозвониться до них он не смог, поэтому мы свалились, как снег на голову. Но нам оказались рады. Хозяйку дома зовут Джульетта, а хозяина Исаак. В доме нет электричества. Днем на Джаву (позже выяснил, что в тот день прошла информация, будто бы Джава «стерта с лица Земли») грузины совершили авианалёт, и что-то там повредилось. На столах закопченные керосинки, в туалет с фонариком.

Наскоро перекусили и приняли «наркомовских» сто грамм. Больше нельзя -еще работать! Решили ехать в Цхинвал. Амур отпросился домой, и в нашем распоряжении остался водитель Артур Казиев на своей старенькой «копейке». Ну, пора! С Богом!

Столица Южной Осетии Цхинвал, находится за перевалом в низине, поэтому в Джаве ничего не слышно и не видно.

23.30 Выезжаем на площадь Джавы и поворачиваем в сторону стратегического моста через реку, за которой развилка. Направо — объездная дорога, по которой все и ездят, налево — дорога через грузинские села, — там стреляют. Военной техники набилась куча. Танки, БТРы, «Камазы», «Уралы» и прочая дребедень. Идет 58-ая Армия! На площади несколько сот добровольцев. Многие уже с оружием. Народ вскрывает «цинки» (герметичные ящики с боезапасом) и разбирает патроны. Осетинские женщины режут из простыней белые ленточки и раздают мужчинам. Белая повязка, — отличительный знак «свой!». Эмоции захлестывают. Смотрю на это скопище живой силы и техники, а в голову мысли дурные лезут, — «Не дай Бог, грузинский самолет!» Но мысли гоню прочь.

Пишем с добровольцами пару интервью и в путь. После развилки дорога резко уходит вверх. Фары неуверенно высвечивают путь. На дороге валяются крупные булыжники, иногда это напоминает причудливый «сад камней». Как они сюда попали? Оказалось, что, когда военная колонна делает остановку на подъеме, бойцы подкладывают камни под гусеницы, чтобы танк не съехал. Потом, естественно, никто эти камни не убирает. Вот такой слалом...

Преодолели подъем. Машина работает, как часы. Пылища,- асфальт закончился. Сидим, молчим, смотрим по сторонам. Изредка попадаются встречные автомобили. Многие из них напоминают фантастические, немыслимые кабриолеты. Без единого стекла и с пулевыми отверстиями, но на ходу. Если оттуда едут, то и туда проехать можно...

За поворотом наш танк (соляр закончился). Боец тормозит нас.

— Мужики, водички нет?

— Забирай!- отдали солдату полбутылки воды.

Но за поворотом еще БМП (сломался). Другой боец и опять воды просит. Но воды больше нет.

Преодолев подъем, катимся вниз. Время в районе 01.00 уже наступившего 09 августа. Чувствуем, что Цхинвал рядом, но ничего не видим. Во рту пересохло, появился кислый, мерзкий привкус опасности. Спина под бронежилетом намокла.

Нагоняем какую-то машину. И вдруг, как будто прямо под нами, пошли белые всполохи. Серия вспышек, почти молний, отраженных от облаков, и низкий, бубнящий отзвук разрывов. Взрывы пляшут по низине, которую мы не видим. Адская картина! Понимаю, что там могут быть люди, и они гибнут. Да как бы сюда не шарахнули...

Идущая впереди нас машина выключила фары, дала по газам и ушла на разворот в сторону Джавы. Мы остановились. Фары выключены. В голове мысль: и что теперь? Проделано 4/5 пути, вот она цель! Повернуть назад?! Да, хочется назад! Страшно, как хочется... Тимур снимает всполохи на камеру.

Неожиданно воцарилась тишина. Лишь отзвуки автоматной трескотни, но где-то там, совсем далеко... Садимся в машину.

— Артур,... поехали!

— Моя мама говорила: если бы я родился девушкой, то был бы первой проституткой!

— Почему?!

— Потому, что «нет» сказать не могу!

Поехали. Машина взрывается от хохота. На дороге вырастают двое в камуфляже. Повязки на рукавах белые, — значит «Наши». Артур разговаривает с ними по-осетински. Далее их фраза на русском:

— Вы с ума сошли с фарами ехать! Убьют!

Выключаем фары, но... совсем ничего не видно.

— Артур, габариты включи!

Спокойный ответ:

— Не работают габариты...

Так и едем. То включаем, то выключаем свет.

Проехали поворот на Хитагурово (село возле Цхинвала). Начала попадаться изуродованная техника. Многое еще дымится и горит. Притормаживаем возле танка (как потом выяснилось грузинского), башня которого развернута поперек дороги. Объезжаем слева. Вокруг никого. Следом упираемся в грузовик. Явно не наш. Очень похож на «Урал», но, скорее всего, НАТОвский. Из-под машины растекается лужа масла. Тишина зловещая. Понятно, что бой здесь только закончился. В кустах мелькают огоньки (может от фонариков). Следующий поворот, — развороченный танк. Башня после взрыва осталась на нем, но встала как-то боком. Невдалеке горит фургон. Точнее, догорает (это уже Цхинвал, возле хлебозавода).

Опять осетинский ополченец, теперь одинокий:

— Мужики до гостиницы не подбросите? (я готов был ожидать любого вопроса, только не этого)

И спокойный ответ водителя:

— Мы туда не едем....

В очередной раз погасили фары и остановились. Все вышли из машины. Красный свет от горящего фургона, иногда накамерный свет оператора. Под ногами стреляные гильзы. В доме из темного кирпича горит костер, который проецирует чьи-то живые тени на стены. Тишина.

Куда ехать дальше не понятно. Темень, хоть глаз коли. Штаб миротворцев мы ночью не найдем, а спрашивать дорогу не у кого, можно и на грузин нарваться. Непонятно в чьих руках город. Принято решение возвращаться в Джаву.

На обратном пути остановились возле следов недавнего боя. Оператор Тимур выходит из машины и в свете фар снимает танк, грузовик и прочий металлолом... В НАТОвском грузовике лежит грузинский офицер с перерезанным горлом. Знал бы я, что через несколько дней, только на этом участке соберут 22 грузинских тела...

А пока, снова в Джаву, надо перегнать видеоматериал в Москву.

Под огнем


В Джаву въехали часа в четыре утра. На площади все так же толпятся добровольцы, ожидающие своей отправки на фронт. Несмотря на ранний час настроение у людей приподнятое. Армейской техники прибавилось. Теперь, транспорт в сторону Цхинвала движется и по встречной полосе.
Колонна 135 полка 09.08.08Добрались по обочине до улицы Сталина. Тарелочники Паша и Дима тревожно спят. Паша в машине, а Дима в доме. Бужу. Сдернув клеенку с оборудования, ребята ищут Юг (направление на спутник) и разворачиваются. Вадим Фефилов пишет текст. Часов в шесть перегоняем в Москву репортаж о нашей ночной поездке.

Теперь надо поспать, но сразу заснуть не получается. Организм бьет мелкой дрожью. Выпиваем по рюмке. Немного отпускает. Спать! Спать! Но как только коснулся головой подушки начала работать наша артиллерия. Ее позиции не далеко, но выстрелы сливаются в непрерывный гул. Все это вместе с грохотом тяжелой техники на трассе неподалеку, не лучший фон для спокойного сна. Артподготовка идет непрерывно часа три.

Проснулись часов в 11. Наскоро перекусили. В машину и снова едем в Цхинвал. На площади Джавы поговорили с народом. Все утверждают, что проехать в Цхинвал очень сложно, — объездная дорога под обстрелом и многие добровольцы уже погибли. Но решение нами принято. Только вперед!
Колонна 135 полка 09.08.08Первая часть пути прошла гладко. Эмоционально даже лучше чем ночью, поскольку все видно. По дороге остановились у армейского узла связи. Попросил у майора отлить бензина из ГАЗ-66. Майор согласился дать десять литров. Пластиковые бутылки в бак грузовика и бесценные углеводороды (в Джаве, даже по 500 руб. не купить бензина) перетекают в нашу «копейку».

До Цхинвала километров пять (примерно то место, где мы ночью наблюдали обстрел города). Дорога пошла на спуск. Выскакиваем из-за поворота и натыкаемся на армейцев. На склоне, обращенном в сторону Грузии, «работает» минометный взвод. Три миномета, командир, бойцы. Боезапас в кустах в метрах пятидесяти. После каждого выстрела боец подносит очередной снаряд. Расчет аккуратно погружает мину в ствол. От миномета тянется тросик. По команде расчет за него дергает и происходит выстрел. Километров за пять на грузинском склоне взвиваются дымки. Попали, не попали? Ищу командира, чтобы получить «добро» на съемки. Нахожу, запыленного старлея. «Добро» получено. Минут 15 снимаем работу минометчиков.

Ниже по дороге в метрах 150-ти от минометов стоит батарея САУшек с машинами обеспечения, а на самой дороге колонна бронетехники, развернутая в сторону от Цхинвала. Бойцы сидят на броне. Механики суетятся возле своих рычащих коней.


Оператор Тимур, корреспондент Вадим и Геннадий (звукооператор) идут вниз по дороге в «хвост» этой колонны. Я отстал. Объясняю водителю Артуру, чтобы он догонял нашу группу. Сам нагоняю ребят быстрым шагом вдоль колонны. Почти догнал. Вдруг за машинами в метрах 50-ти от меня взметнулся гриб разрыва, а с ним камни, земля, пыль... Звук взрыва глухой. Бл.., нас обстреливают!!! Инстинктивно бросаюсь к обочине. Глаза выискивают приемлемую по размеру ямку. А вдруг второй снаряд?! Боже! Бойцы попрыгали с брони и тоже в кусты. Возможно, прошли секунды, но они показались вечностью. Командирский окрик «По машинам!» отрезвил и меня тоже. Грузины пристрелялись и артиллеристам надо срочно менять позицию.
Война


Выхожу на дорогу. Вижу своих ребят, здоровых и невредимых. Радость нескрываемая у всех.

— Саня, каски принеси!

Бегу к нашей машине. Артур в шоке, ему-то за что эти страдания? Открываю багажник, — в нем сумки с касками. Сумки черные, молнии на сумках тоже черные. Не могу открыть. Руки трясутся, во рту липкая кислая масса. Быстрее, быстрее, «фронтовик» хренов!!
Обстрел колонны 08.08.08
Прибегаю с касками. Фефилов отдает свою Артуру. А мне каска оказалась мала. Размер головы 60-ый, а у каски явно 58-ой. Дым рассеялся. Вояки строятся в колонну и на большой скорости уходят прочь с этого места. Только тут видим, что грузинская мина подбила три военных автомобиля. Прямое попадание в грузовик, но рядом поврежденный БМП и еще одна машина. На дороге лежит пробитая армейская каска. На внутренней ее стороне сгустки крови и фамилия Баженов. Выжил ли ее владелец?


Подбегаем к горящей технике. Тимур снимает. Пытаемся записать корреспондента на фоне последствий обстрела. Присели на корточки, — мало ли что. Камера ни на секунду не выключается. Со стороны Цхинвали в нашу сторону едет УАЗ «буханка». Сразу за машиной еще один взрыв, где-то в ста метрах от нас! Понятно, что грузины видят дым от пожара и лепят по тому же месту. Может, я военных книжек начитался, но понимаю, что враги тоже стреляют «вилочкой» и следующий снаряд прилетит именно сюда.

— Мужики, сваливаем, сейчас по нам долбанут!
Обстрел колонны 08.08.08
И мы побежали! Побежали прочь, вверх по дороге. За спиной еще два взрыва. Водитель Артур на удивление завел «копейку» (у нас еще и проблемы с аккумулятором). Тимур снимает. Утыкаемся в пробку. Наши вояки заняли оба ряда. Слева обрыв, справа отвесная скала. Не проехать. Стоим курим. Бойцы дали водички, и ох как кстати!


Появился осетин в камуфляже. Выяснили, что это глава РУВД Знаурского района Георгий Ванеев. Едет в Цхинвал в прокуратуру с уголовными делами. Наши объяснения, что дорога простреливается, подействовали. Пишем интервью. Он приглашает нас в гости. Обмениваемся телефонами.

Снова едем. Путь на Цхинвал закрыт, и судьбу искушать сегодня не будем, лучше поснимаем беженцев и медиков в Джаве. Машина кипит на подъеме. Останавливаемся. До 16-ти часового эфира 2 часа, но надо успеть. Пересаживаю Вадима и Гену в джип с ополченцами в сторону Джавы. Остаемся втроем: Тимур, Артур и я.

Стою на дороге, курю. В гору поднимается кортеж из трех машин. Первой едет тонированная Нива за ней два джипа. Кортеж притормаживает, открывается окно Нивы. На переднем сиденье Президент Южной Осетии Э. Кокойты. Я опешил!

— НТВ, проблемы есть?

— Да вот кипим, остываем...

— Кто корреспондент?

— Фефилов. Он сейчас в Джаве.

— Вадику привет!

И кортеж уехал, а мы остались.

С горем пополам доехали до Джавы. Возле моста работает наша ПВО. Грохот ужасный, аж ушам больно. Местные же коровы на выстрелы не реагируют.

Прохожие военные говорят, что днем к мосту пытались пройти грузинские диверсанты, и армейцы долго обстреливали склон перед мостом из крупнокалиберных пулеметов.

На эфир 16 часов мы успели. Следующий выпуск в 19.00 и надо еще поработать.

Гуманитарная составляющая


В этот вечер 9-го августа мы больше ничего не снимали. Наша «копейка» сломалась окончательно. Видимо, езда по горным дорогам без охлаждения двигателя бесследно не проходит. Заказали прокладку и масло с фильтром во Владикавказе, но приедет все это только завтра. Надо искать другой транспорт.

Отчасти я рад вынужденному безделью. За последние сутки с нами случилось столько всего, что многим хватило бы этого на несколько лет. По крайней мере, до приезда сюда я и подумать не мог в то, что такое бывает на самом деле.

Состояние дурацкое. С одной стороны,- я рад, что ни царапины и голова на месте. С другой, — страшно подумать о том, что могло бы случиться, если бы... Впрочем, об этом хватит!

Вечером хозяйка дома приготовила нам осетинские пироги, которые мы съели с большим аппетитом, запивая домашним вином и тем, что покрепче.

На удивление после нашего сюжета с «ночным Цхинвалом» и «минометным обстрелом» нас никто из Москвы не дергал. Даже на мгновение показалось, что война закончилась, и нас об этом не известили. Странно, когда в такой информационной обстановке дают время на отдых, пусть даже кратковременный.

Ночь прошла тихо. Пушки стреляли, но я их не слышал.

Просыпаюсь от гортанной немецкой речи во дворе дома. Первая мысль — все, нас взяли в плен!!! Оказывается, наконец, появилась западная пресса. ZDF и RTL — первые иностранные журналисты, которых я увидел здесь. Они еле нашли улицу Сталина и пришли перегонять свой материал в Берлин. Поздновато, коллеги...

На «попутных ополченцах» добираюсь до джавской площади. Надо найти машину. Подхожу поочередно к владельцам авто с одним вопросом- просьбой: «Здравствуйте! Телекомпания НТВ. У нас машина сломалась, „копейка?, перегрели двигатель. Может, согласитесь с нами поработать? Очень надо!»

Ответ один — «нет!»

Такой ответ не потому, что телевидение не любят. Просто все машины при деле. Кто беженцев эвакуирует, кто ополченцев в Цхинвал везет...

Встречаю нескольких коллег с других каналов. У них та же проблема и такой же результат поиска. Машин нет, нет и бензина... За любые деньги!

Подхожу к администрации (Ну, там-то помогут!!!?). Результат- ноль! Правда, депутат парламента от Джавы по имени Адольф, узнав, что я с НТВ говорит:

— Так, ваши на площади стоят!

— Какие наши?

— НТВ! Всю ночь стоят.

Иду на площадь. Действительно, на ней стоят несколько машин с надписью TV. Узнаю махачкалинскую тарелку и их же «Лэнд-Крузер». Кроме этого стоит «Нива» с пробитым пулями лобовым стеклом. Других стекол в машине нет.

Нива коррпункта НТВ в Цхинвале

— Мужики!!!!!!!

Мы, конечно, узнали друг друга. Хотя со многими не вделись с бесланских событий. Оказывается, ребята выехали из Цхинвала вечером в составе колонны. Вместе с беженцами. Накануне 50 журналистов обратились к России, США и Грузии с открытым письмом. Они попросили гуманитарный коридор для выхода из пекла. Проскочили.

— Где Гусаров?

— Он остался в Цхинвале. Работает.

— Вы почему к нам не приехали сразу, на Сталина?

— Адреса не знали....

— Ну, ведь Москва его знает, что же вы не позвонили!?

— ................

Супер! Теперь у нас джип и можно ехать в Цхинвали. Но ребята расстраивают. На «Тойоте» не работают тормоза, и в горы мы не едем.
Война
Нива коррпункта НТВ в Цхинвале
Всем «табором» приезжаем на Сталина в наш дом. Хозяйка рада, хотя по нашим русским меркам впору вешаться. Толпа журналистов с разных каналов. Проходной двор, блин!

— Разместимся как-нибудь....

Звоню в Москву, объясняю ситуацию. Поступил приказ, — беженцы, раненые и все, что вокруг. Короче, гуманитарная составляющая конфликта. В Цхинвал не соваться! Не рисковать!

Снова на площадь. Теперь все вместе. Едем на джипе без тормозов. Снова Адольф и глава администрации.

— Где беженцы?

— В школе! Вчера было 2000 человек, но многих увезли во Владикавказ.

— С нами не съездите?

— Съезжу.

Часть группы размещается в «Круизёре», мы садимся в «Ниву» Адольфа.

Через глухую пробку в «исполнении» псковской дивизии ВДВ и 42 дивизии (Ханкала) продираемся к школе (номер не помню). В классах кровати, в коридоре просто матрацы. На подоконниках армейские каски. Пишем интервью с беженцами. Ком к горлу! У кого убило близких, кто кого потерял, кого угнали грузины... Запомнилась бабушка по фамилии Плиева. Раньше она была педагогом, учила детей, а сейчас «многие из них погибли, защищая Родину». Страшно слушать! Всегда любил учителей. Только они могут довести свою мысль эмоционально и внятно.



В школьном дворе женщины с котомками. Кто-то уже в трауре. Плачут все.

Детишки бегают по пришкольной площадке. Бедные, они не понимают всего ужаса происходящего.

Прибыли автобусы из Владикавказа. Беженцы уезжают, но все утверждают, что обязательно вернутся! Южная Осетия, их дом и их земля!

Едем к сортировочному медицинскому пункту. Врачи молодцы, у них все готово к приему пострадавших. Знают, что в Цхинвале много раненых, но вывести их нет возможности. Возле пункта пишем интервью с двумя пострадавшими. Семья выбиралась из Цхинвала, попала под обстрел. Сын Степан и отец Петр Петоевы выжили, а жена убита. Отец еле убежал, а сын был ранен, но притворился мертвым. Его тело грузины заминировали. Все обошлось.

Возвращаемся к тарелке. Перегоняем материал в Москву.

После обеда от сортировочного пункта выезжает колонна машин «Скорой Помощи». Мигалки и сирены включены. Во главе колонны — джип с белым флагом. Пытаемся догнать на «Круизере» колонну, но ее скорость огромна и мы снимаем только самый хвост.

Бегом на тарелку. Грузины тоже смотрят наши телевизионные каналы. Надо сообщить в эфире о колонне, чтобы не дай Бог не расстреляли. Звоню на выпуск, предупреждаю.

Через полтора часа колонна возвращается с ранеными.

Остаток вечера я не помню. Разве что, был разговор с шефом, который сообщил, что завтра будет проходить колонна МЧС и надо на нее «запихнуть» тарелку и довезти ее в Цхинвал.

Тарелка, — понятие священное. Можно снять массу интересного, но главное — доставить это к эфиру вовремя.

Так прошло 10 августа 2008 года.

Суета сует. Снова Цхинвал.


Утром 11 августа в 9.00 утра мы на площади Джавы. Вадим и Тимур уезжают в Цхинвал попутным транспортом, может к нашему приезду чего-либо снимут. Мы с Геной, тарелочниками и оборудованием, общим весом в килограмм 400, остаемся ждать колонну МЧС. Я неоднократно передвигался с разными колоннами ранее, поэтому иллюзий не строю. Быстро провернуть мероприятие не получится. Армия, есть армия, хоть и называется теперь МЧС.
Разбитая техника в Цхинвале
В 10.30 колонна приходит. Грузимся в автобус, в котором уже едут журналисты (в т.ч. иностранные) из Владикавказа. Двинулись! Но не на долго. Перед мостом в Джаве колонну из 80 машин ставят на обочину. Ждем, пока пройдут военные, до 700 единиц техники. Здесь командует Главком сухопутных войск. Его приказы приоритетны. Через 2 часа двинулись дальше, но колонну доводят до развилки, разворачивают, и мы снова ждем. Познакомился с японским фотокорреспондентом. Хороший парень. Одет в тяжеленный армейский бронежилет, на нем он, как платье. Вот уж где наших «журналюг» прорвало... Наливаем японцу водки, — отведай, мол, русского «саке», может подогреть? Открываем банку ставриды, — русское «суши». Но когда мимо пошла наша бронетехника и кто-то запел песню «...в эту ночь решили самураи перейти границу у реки...», — народ просто лег. Японец хохочет вместе с нами, он эту песню знает.
Разбитая техника в Цхинвале
Время 16.00. Въезжаем колонной в грузинские села, что на окраине Цхинвала. Разрушений нет. Кое-где горит пара домов. Грузин не видно, — все бежали. Остались лишь старики. По всему видно, что Грузия хотела создать у местных грузин ощущение жизни в единой стране. Вдоль дороги построены супермаркеты, автозаправки, школы. Кульминация увиденного,- красно-белое здание, на котором написано «Bank of Georgia».

Опять пробка. Впереди колонны МЧС стоит колонна ПАЗиков с пустыми гробами. Жуть!

Появились два самолета. Чьи они? Сначала крылатые машины идут в кильватер, потом расходятся в разные стороны. По левому самолету кто-то выпустил «Стрелу», но летчик увернулся. Стало понятно, что самолеты грузинские (позже выяснилось, что второй самолет нанес удар по бензовозу в военной колонне за нами).
Война

Въезжаем в Цхинвал. Город сильно разрушен. Многие дома выгорели, на стенах следы от пуль и осколков, и ни одного целого оконного стекла. Воронки от разрывов и оборванные провода. Улицы пустынны. На перекрестке возле главной площади два сгоревших грузинских танка и наша замаскированная «Шилка». Красивый фон для работы прессы на все случаи жизни.
Разбитая техника в ЦхинвалеКолонна останавливается на площади. Надо срочно доставить нашу тарелку к штабу миротворцев, но «старший» в машине МЧС говорит, что без команды отвернуть от маршрута не может. Ругаюсь, посылаю, выгружаемся... Бегу в пожарную часть по соседству, прошу добровольцев о помощи. Отзываются на просьбу человек шесть. Перетаскиваем ящики к сгоревшим танкам.


Встречаю Руслана Гусарова. Обнимаемся. Короткая беседа. В конце ее вопрос Руслана:

— Ты сколько танков на перекрестке видишь?

— Два..

— А их тут три!

И действительно, на ступенях соседнего здания лежит башня третьего танка, а рядом с теми двумя воронка глубиной в метр. Видимо, при попадании из гранатомета, боезапас сдетонировал и танк просто разнесло на молекулы. От экипажа ничего не осталось. Вся площадь была усеяна мелкими кусочками человеческой плоти, но собаки все съели.
Разбитая техника в Цхинвале

Прибыли в штаб миротворцев. Нахожу Вадима Фефилова. Они с Тимуром были в Грузии в селе Эргнети, причем на том участке, куда наши войска еще не вошли, а грузины уже свалили. Опять попали под обстрел. Ехали по брошенным местам и наткнулись на изрешеченный пулями джип, в багажнике которого нашли два профессиональных телевизионных штатива. Судя по надписям, в джипе были турецкие телевизионщики. Связались с Москвой, попросили найти хозяев.

Перегнали материал на 19.00. Москва довольна, но умоляет не рисковать.



Гусаров уезжает в Джаву, мы его меняем. Грустно, но человеку надо отдохнуть. Далее работаем с Петей Гасиевым, — местным продюсером, хозяином той самой раздолбанной Нивы. У него и будем жить. Первый этаж, окон нет, но есть кровати и кухня. Туалет в разрушенном здании ТЭЦ по соседству.
Разбитая техника в Цхинвале
К полуночи добираемся на улицу Островского к Петру. Ужин при единственной свече и сразу спать! «Наши» еще долбят по грузинским целям, но интенсивность обстрела стала меньше. Фронт отодвинулся от Цхинвала.
Война

11 августа осталось позади. Для меня оно стало пустым, но быть всегда на втором плане — это моя работа. Телевидение, — искусство коллективное, где от мастерства каждого, зависит результат всех.

Страшно бывает потом


12 августа. Над Цхинвалом барражируют наши вертолеты. Артиллеристы долбят по врагу из всех видов оружия. То здесь, то там небо прочерчивают залпы «Градов». Вроде привык, но все равно с ужасом взираю на черные полосы в небе. Армия наступает.

Дозвонился до корреспондента «Вестей» Дмитрия Писаренко (наш бывший сотрудник и настоящий друг). Он возле Гори, исполняет свой журналистский долг,- ждет российские войска. В телефонной трубке слышны глухие разрывы наших снарядов. В век информационных технологий и такое возможно.

Разбитая техника в Цхинвале
В полдень в расположение наших миротворцев влетает Андрей Бобрун, — бравый подполковник, начальник пресс-службы СКВО.

-Так, мужики, берите камеры и поехали.

-Мы взяли Тбилиси?!

— Почти... (смеется) Нет, раненый грузинский пленный, только привезли из-под Гори.

Расселись по машинам. Перед выездом на место Бобрун предупреждает, чтобы ничего не снимали вокруг. Привязки к местности быть не должно.

Прибываем (как оказалось) в штаб группировки. Возле одной из палаток лежит раненый рядовой грузинской армии Мераб Джанашия родом из Кутаиси. У парня закрытый перелом бедренной кости и явно болевой шок. По-русски почти не говорит. Знает слова «Спасибо» и «Больно». Осетинский разведчик задает вопросы и переводит.

-Ты как в плен попал?

— Когда русские подошли к Гори, наша часть начала отходить. Я запрыгнул на машину, но не удержался и упал. Сломал ногу.
Разбитая техника в Цхинвале
-Почему тебя «свои» не забрали?

-Они уехали, я сутки лежал на дороге. Больно.

Появились армейские медики. В ход пошли противошоковые препараты, после на ногу наложили шину. У парня плохо с сердцем, он задыхается. Врачи колют еще укол и укладывают парня на носилки. Кто-то дает пленному свой мобильный телефон, но парень не может вспомнить номер в Кутаиси. В итоге, звонит на мобильный своей девушке.

— Я жив. Я в плену. Ранен. Скоро буду дома. Не переживай.

Появляются штабные офицеры. Интересуюсь у них дальнейшей судьбой пленного солдата:

-Куда его теперь?

-А, фиг знает! По идее, его надо передать «Красному Кресту» или в посольство какой-нибудь страны, но их здесь нет. Пусть начальники решают...А сейчас в наш госпиталь положим.

Жалко этого грузинского парня. Может это особенность русского характера. Поверженных нам всегда жалко.

Вечер прошел мирно. Президент России подписал указ о том, что цели кампании «по принуждению к миру» достигнуты, Россия останавливает военные действия. Непривычная тишина, но иногда слышны орудийные выстрелы с нашей стороны. Задаю вопрос военным:
-Что это?

Смеются:

— Это случайно. Боец контакты замкнул и... выстрел.

-Что-то очень часто!

-Война....

Вечером сижу на лавочке возле дома. В небо взмывают сигнальные ракеты, видимо, в честь Дня Победы.
Война

13 августа. Утром едем в Знаур, — это самый дальний район от Цхинвала. За рулем местный водитель Алан. Между передними сиденьями лежит заряженный автомат. Так, на всякий случай. Ехать часа полтора. Выезжаем из города в сторону объездной дороги. Проехав от хлебозавода метров пятьсот, попадаем на то место, где закончилась наша первая ночная вылазка. Еще выше, мимо развороченного танка. В нос ударяет невыносимый запах тлена.

На поляне возле дороги работает прокуратура. Сюда стащены тела погибших грузинских солдат. Посчитать не возможно, но прокурорские говорят, что их на этом участке 22. Это жертвы того самого ночного боя. Тела выглядят ужасно. Раздутые до нечеловеческих размеров и форм, без одежды, в неестественных позах. Под каждым телом зловонная лужа.

Закуриваю сразу две сигареты. Дым частично глушит смрад, но все равно ощущаю рвотные позывы. Смерть вообще омерзительна, а несвежая смерть вдвойне. Прокурорские копошатся в останках, в поисках документов и доказательств, без масок и противогазов. Смотрю и думаю, что никогда бы не выбрал себе такую профессию как у них.

Записываем интервью со следователем из Краснодара Александром Валиевым. В его ответах сухая статистика, но она кошмарна.

Едем дальше. Проезжаем разрушенное село Хетагурово, здесь были самые страшные уличные бои. Разбитая техника на каждом шагу. Скорее всего, грузины пытались перерезать окружную дорогу в Цхинвал, но сопротивление югоосетинских бойцов было ожесточенным и у грузин ничего не вышло.

Минут сорок пути и мы в Знауре. Пытаемся найти того самого начальника РУВД, но он уехал в Цхинвал. Обидно, а ведь приглашал ??! Местные жители охотно соглашаются показать последствия боев. Собственно боев в Знауре почти не было, но школа и некоторые дома разрушены. По ним грузины стреляли из танков прямой наводкой.

В городе четыре дня находились их войска. Восемьсот человек пехоты, семь танков и несколько «Градов». Когда российские войска стали перерезать дорогу на Гори грузины спешно, но организованно ушли. Перспектива стать военнопленными никого из них не устраивала.

На площади рядом с администрацией собираются вооруженные люди. Выясняем,- это местная милиция, ополченцы и военные Южной Осетии. Под парами стоят БТР, грузовик и несколько легковых машин. Группа из пятидесяти человек выезжает на зачистку в грузинские села, те, что уже на территории Грузии, но вплотную прилегают к Знауру. Бойцы объясняют нам, что надо собрать оружие, чтобы предотвратить обстрелы в будущем. Плюс к этому, ищут спрятавшихся грузинских военных.

Просимся на операцию. Осетины соглашаются, но рекомендуют быть осторожными.

Въезжаем в грузинское село (названия не помню). Бойцы идут вдоль улицы, заходят в дома, требуют добровольно сдать оружие. Тихо получается не всегда. Крики, автоматная стрельба, женский плачь. С поднятыми руками выводят нескольких местных грузин, но тут же отпускают. Опять стреляют. Прижимаемся к железному забору, но это больше инстинктивно. Откуда идет стрельба непонятно. На минуту наступила тишина. Быстро срываемся с места и к машине.

Дорога на Цхинвал почти пустынна, хотя в попутном направлении попадается даже комбайн. Война войной, а уборку урожая никто не отменял.

Километров за шесть до Цхинвала проезжаем покинутое грузинское село. В его глубине полыхает дом. Сворачиваем с дороги, чтобы снять ближе. Алан недоволен нашей затеей.

-Зачем туда едем, его еще не зачищали?!

-Надо!

Село кажется вымершим. На перекрестке возле горящего дома высаживаем корреспондента и оператора. Водитель проезжает чуть дальше и разворачивается. Далее события развиваются совсем непонятно.

Водитель берет автомат, передергивает затвор и выходит из машины. Направляется к соседнему дому из серого камня. Идет бесшумно вдоль забора. Тоже выхожу из машины от греха подальше. Минута гробовой тишины и выстрел. Присаживаюсь на корточки. Мои ребята ниже по улице, метрах в пятидесяти тоже присели.

-Саня, ты живой?!

-Живой....

В этот день водитель Алан спас нам жизнь. В доме прятался грузинский армеец-гранатометчик и Алан успел выстрелить в него первым. Страшно об этом вспоминать, но если бы не «Мы его», то «Он бы нас». Выбора не было. Наша машина внизу, как на ладони и одной гранаты достаточно, чтобы уложить всех. И бронежилет бы не спас.

-Алан, ты как его заметил?

-Когда к дому подъезжали, в окне что-то мелькнуло. Пошел проверить...

В Цхинвал въезжаем молча на душе тошно. Алана мутит, он бледен. Пытаемся его успокоить.

-Как ты себя чувствуешь, Алан?

-А как может себя чувствовать человек, только что убивший другого человека, пусть даже врага....

ОкончаниеПрощай оружие!


Я больше ничего не помню. До сих пор, вот уже две недели, все, как в тумане. Дни сливаются в один нелепый и бессмысленный марш-бросок, где питаешься только адреналином. Даже водка не помогает. Ты пьешь, чувствуешь ее обжигающий горький вкус, но не пьянеешь. Ты пытаешься забыться на несколько часов, но мысли твои там, на войне, со всеми ее победами и поражениями, благородством и подлостью, чистотой и грязью...

Мне искренне жаль и тех и других, мне хочется мира, как никогда не хотелось ранее. Моя младшая дочка пошла сегодня в третий класс, совсем взрослая. Святой ребеночек. Беззаботная хохотушка. Она хорошо читает, но я не дам ей читать этот дневник. Пусть для нее это останется тайной.

01.09.2008

{multithumb}
Прочитано 7224 раз
Другие материалы в этой категории: « Недальний поход Туркменистан »
Авторизуйтесь, чтобы получить возможность оставлять комментарии

Пользователь