на «С-345». В отделе кадров дивизии вначале сообщили, что
в гостях у подплава находится капитан 1-го ранга Лунин -
знаменитый подводник, а уж затем сказали, что моя лодка
в море и будет швартоваться к 16 часам. Встретил лодку,
представился на пирсе командиру, а в отсеке механику.
Отслуживший уже семь лет инженер — старший лейтенант,
не спавший в море двое суток, заявил, что ты, лейтенант,
все знаешь, но ни фига не умеешь, а я все умею, но уже
ни фига не знаю. Поэтому ты будешь работать, а я — руководить.
Сдавать будешь сразу на самостоятельное управление
боевой частью, а не группой, но в те же сроки -
40 дней. Одним пальцем напечатал из «Наставления по боевому
использованию технических средств» зачетный лист,
расставил сроки сдачи. И началось: днем служба и учеба,
а после допоздна с тетрадью и старшинами, как говорится,
«на животе», по системам и механизмам.
Через несколько дней вечером отвели команду лодки
в казарму, а располагалась она на сопке за кинотеатром -
в народе «караван-сарай», как тут приходит дежурный
и сообщает, что механика срочно вызывают на корабль.
А наш механик перед ужином где-то уже «растворился»
с друзьями. Понимая, что просто так меха на лодку не вызовут,
значит, там что-то не так, бегу на корабль. Лодка
отшвартована третьим корпусом у плавбазы «Аят» прямо
напротив городского «циркульного» магазина.
Верхний вахтенный сообщил, что на лодке все спокойно,
но был флагмех. Естественно, иду к нему в каюту. Там
почти все «флажки» кого-то ждут. Доложился флагмеху.
Он задумчиво вздохнул и спросил: «Ты меня понял?».
Не знакомый с тайнами «мадридского двора», лепечу: «Никак
нет». С трудом, правда без толмача, понимаю, что им
нужна к ужину «граната С2Н5ОН».
Бутылку потом поставили на стол, где за газетой,
прикрывавшей обзор со стороны двери, лежал закусон.
Но штабом бригады была допущена тактическая ошибка -
прикрывая стол от взглядов со стороны двери, они забыли
о большом прямоугольном иллюминаторе над столом. Лунин,
живший в командирском салоне, имел привычку перед
едой пройтись с трубкой по палубе надстройки подышать.
Увидев боковым зрением возбужденных штабников, он,
заглянув в иллюминатор, внимательно осмотрел каждого
из них, задержал недоуменный взгляд на юном лейтенанте,
оценил сервировку стола, протянул руку к бутылке, сунул
её во внутренний карман тужурки и, помахав рукой, сказал:
«Флагмех, распустите офицеров».
Так я впервые увидел Лунина.
Но за второй «гранатой» идти пришлось.
Кстати, заставив меня сдавать сразу на самостоятельное
управление боевой частью, мех спас мне жизнь. Я должен
был «утопнуть» в ноябре 1958 года.
Мех убыл в техническое управление флота в Мурманск
по делам. Мне, уже «допущенному», пришлось делать
зарядку аккумуляторной батареи. Ответственность боль-
шая — суммарные токи на батарею 4200 Ампер. Ключи
в магнитном поле меж кабелями висят, как гроб Магомета,
да и водорода выделяется уйма.
Лодка «С-342» уходила вечером в море, а командира
группы БЧ-5 на ней не было. Флагмех пришел к нам
на борт, чтобы отправить меня на эту субмарину, но выяснив,
что наш мех еще не вернулся, он, в конечном итоге, отправил
лодку в море без командира группы. При выходе из
Кольского залива лодка сталкивается в темноте с танкером
«Алазань», кэп которого принял лодку за катер и «пошел»
по его корме. Шестой отсек прорубил от диаметральной
плоскости до отливного кингстона. Дыра 500 миллиметров
шириной и метра три длиной. Моторист по линии вала
погиб сразу. Четверо электриков успели обесточить отсек,
пока танкер не выдрал свой нос из пробоины. Мокрые,
они залезли на верхние койки отсека. Мороз, вода +4оС.
Лодку буксиры вскоре приволокли в Полярный и кормой
вытащили на мель у пирса, по корме у нашей лодки. Пока
резаками расчищали пробоину в прочном корпусе, матросы
и старшины погибли от переохлаждения.
Место командира моторной группы было в этом отсеке,
так как шли под электродвигателями, но место на этот раз
было вакантным.
