Очутившись в родной среде, я испытал сильную ностальгию по временам, проведенным в прочном корпусе и на Камчатке. Понятно, что надо жить не прошлым, а будущим. Буду оценивать этот очерк, как миг между ними. Мысли вслух.

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

По пути в шоу-бизнес

На вопрос, как попадают на работу в «телевизор», любой, в нем работающий, ответит: «Как правило, по рекомендации».

Звонит друг:
-Ты знаешь, Вася, парнишка есть способный. Пишет, снимает, монтирует, может глянешь, у тебя ведь вакансия?

-Родственник? — в голосе тревога.

-Нет, работали вместе на «халтуре».

-Гляну, пусть завтра приходит, часов в 12.00. Извини, вторая линия….
Короткие гудки.

«Рекомендация» это не «блат» (в его социалистическом понимании), это даже не гарантия, что тебя сразу возьмут. Может и возьмут, но сразу и вышибут.

-Не получилось брат, прости…- в голосе шефа наигранная досада.

-Так ведь, я старался, бегал, звонил…

-Старался, но мало, бегал медленно, звонил, но не туда.. Где результат, где эфир?!

И всё сначала. Обидно, но…

Например, бизнесмен, продающий что-то материальное, в состоянии хотя бы оценить качество своей работы. На калькуляторе щелк, еще раз щелк, и готово!

С творческими людьми сложнее…

Летит по коридорам телецентра корреспондент с очередным, как ему кажется, телешедевром. В потной ручонке кассета. Эфир! Эфир! Он и не помышляет, что после эфира тот, кто еще вчера, так искренне возводил его на пьедестал, ставил в пример другим, — сожжет, растопчет, размажет, отстранит от эфира и «сошлет» куда-нибудь «окучивать» проблемы мусорных свалок и протечек канализационных вод. Ну, как же так?! — спросит корреспондент

А ему ответят просто: «Г-о-в-н-о!». И он уйдет. Расстроится. А через час в эфире очередное «говно» и у коллеги. И твое, вроде, и не «говно» совсем, потому, как у соседа, «говнее»… И все сначала и всем весело.

А на самом деле было так……

НАЧАЛО

Июль 2001 года выдался жарким.

Оглушительная (как тогда казалось) премьера документального фильма на первой кнопке. Два показа за неделю в «прайм-тайм» ко дню ВМФ. За пол года вдвоем с режиссером, первый фильм в моей жизни… Нервы и силы наизнанку. Сто часов озвучания, все стреляет, взрывается. Наши лодки, американские. Бомбы и ракеты летят. Штатовцы на Кубу напасть, а мы им «а-та-та!». Они в поход на Северный полюс, а мы уже оттуда возвращаемся. Наши лодки лучшие, больше и их много! И получается, что без АПЛ (атомных подводных лодок) и внешней политики у СССР не было бы вовсе. Триумф, одним словом. Но главным было другое, это был единственный фильм, снятый не про АПЛ «Курск». В тот момент «Курск» еще лежал на дне, и полным ходом шла операция по его подъему.

Как говориться , дело сделано, а дальше-то что? Куда податься мастерам культуры?!

Стою в бюро пропусков телецентра. Уверен в себе, как никогда.

-Я на …, девушка…- улыбаюсь в окошечко.

-Ваш паспорт…- скрипит собеседница. Ох, и не легко ей в шоу-бизнесе…

Заветный пропуск в кармане, прохожу охрану. Заветный этаж, «ТЭФИносцы» со стен глядят, вот они, вот они все! Сердце предательски забилось.

Далее, по коридору налево в кабинет главного продюсера. Сразу в бой.

-Петр!- представился он.

«Высокий такой, простой…»- подумал я. Сразу повеяло Америкой и всеми ее демократическими ценностями.

-Александр! — жму руку.

Указывает мне на стул, «мол, присаживайся!».

-Слушай, у тебя с моряками, как отношения? — спрашивает он.

-Да, нормально, я у них живу ….- невозмутимо ответил я.

-???

-Квартиры пока нет, вот и пускают переночевать последние пол года.

Последняя фраза особо подчеркнула уровень моих отношений с Флотом, поэтому разговор продолжаем.

-А не сделать ли нам про них кино? — и ноги на стол. Оригинально.

-Я вот кое-что набросал…-протягиваю приготовленный заранее листочек с темами будущих фильмов.

Принесли кофе. Сервис, однако.

-Нет, это все ерунда, совсем ерунда! — Петр качает головой. Взгляд задумчив.

-???!

-Понимаешь, нужен драйв, актуальность, злободневность. А это нафталин! Исторические опусы смотреть никто не будет. Скучно.

Бой становится неравным. Чувствую, что нужен обходной маневр.

-Что же вы хотите?! — сдерживаю эмоции. На первой встрече борзеть нельзя.

Тут скрипнула дверь соседнего кабинета. Петр сорвался с места и вышел. Через секунду вернулся веселый.

-Пойдем к главному редактору обсудим.

В горле снова пересохло. Боже!

Кабинет не большой, но ухоженный, цветочки- картинки- ничего лишнего.

-Вот, познакомьтесь, Александр , продюсер, у него фильм прошел. Готов помочь с Флотом…- представил меня Петр.

-Здравствуйте! — выдавил я.

Конечно, я предполагал, что это когда-нибудь произойдет, но что так быстро вряд ли. Оказался не готов.

-Здравствуйте — сказала она. Дикция безупречна. Человек из телевизора.

И сразу к делу.

-Александр, нам было бы интересно выйти в море на подводной лодке, на Севере и снять про это фильм. Все остальное нам не очень интересно.

«Вот те раз, — подумал я — „Курск“ поднимают, в новостях первой строкой, флот на ушах, а тут в море и на лодке …» Но мысль осенила …

-А давайте не на Севере, а на Камчатке, в море на лодке — робко предложил я — там и народ не такой нервный и служил я там…. связи остались.

-Давайте так, а вы будете у нас консультантом — сказала главный редактор.

-Я, вообще-то, продюсер — сжался я.

-Или продюсером… — добавила она неуверенно.

Вышли из кабинета. Силы окончательно иссякли, но задание получено и с этим «надо что-то делать», и желательно хорошо.

-Дерзай, дружище! — сказал продюсер

«Легко сказать!»- подумалось мне.

-Давайте съемочную группу. Мне нужны люди, которые служили на флоте и с «допуском к секретам» — предложил я продюсеру.

Различные службы телекомпании с диковинными для меня названиями «черепили» долго. Результат был, хотя весьма странный. Из всей группы «служивых» оказалось двое: я и оператор. Оператор- взрослый усатый дядька с опытом работы в рыбном флоте (и любитель рыбной кухни). Звукооператор — бывший рядовой-пожарный (и это многое объясняет), а корреспондент, молодой и амбициозный журналист. Военных он не любит, поэтому только про них и снимает. Другие корреспонденты их не любят еще больше, а потому снимают хуже.

Встреча с «избранниками» прошла ярко, в кафе телецентра. Все фонтанировали шутками, спрашивали «как там, на лодке, вообще?». Я отвечал, что «хорошо» и глупо улыбался. После чего группа консолидировано выразила мнение: «и хрен чего получится!». Простились тепло, понимая, что навсегда.

Сдав пропуск грустному милиционеру, вышел на улицу. На этот раз птицы не пели, а угорали и скорее всего надо мной. Попробовал представить лицо Флота после фразы о том, что некая телекомпания решила пойти в море на подводной лодке и срочно. Пробивало на хи-хи. Так нельзя! Спокойствие, главное спокойствие. Фразу надо было отшлифовать, предусмотреть все варианты встречных вопросов и постараться выглядеть убедительным.

И вот…

ГШ ВМФ

Рыбачий

В кабинете душно.

-Как дела? — спросил Флот ( их трое).

-Отлично!- ответил я бодро.

-Не темни, выкладывай! — Флот сел.

-Потрясающая мысль родилась, мужики… Выйти в море на лодке на учения, на Камчатке вместе с одним телеканалом и сделать про это фильм. У вас же сбор-поход намечается?

Пауза. Лица напряжены.

-Ты сошел с ума?! — сказал один.

-Да, кто это разрешит? — сказал другой

-Я в этом не участвую — сказал третий

Еще одна пауза.

-Мужики, Главкому мой фильм понравился?

-Да — сказал Флот

-Продолжения про современный флот хотел?

-Да — подтвердил Флот

-Ну не у пирса же опять снимать лодки! Флот у нас Океанский и правильнее показать его в работе, а не в дивизионе отстоя — взмолился я.

-Это правильно! — сказал первый.

-Давно пора! — сказал второй.

-Не так все просто… — сказал третий.

Письмо Главкому сочиняли всем миром. Опыт, приобретенный мною на флоте, помноженный на аппаратное совершенство пресс-службы ВМФ, в купе со свежими впечатлениями от «триумфальной» (см. выше) премьеры дали положительный результат. Три страницы официального запроса с упоминанием всех способов допуска съемочной группы на лодку и проведения там съемок (такая, флотская Кама-Сутра) были подписаны. «Разрешаю!»- начертал Главком. «Спасибо!» — сказали ему мы.

Впервые в истории современного российского телевидения съемочная группа должна была выйти в море на подводной лодке и не на перешвартовку (от одного пирса к другому), а на учения с боевыми стрельбами.

Свистать всех наверх!! По местам стоять! Со швартовых сниматься! Все пропьем, но Флот не опозорим!

Уладив формальности на телеканале, мы отправились в путь.

МЫ ЕХАЛИ, ЕХАЛИ...

Билетов на Камчатку, как всегда в это время года не было. Конец августа, семьи «аборигенов» потянулись с Материка. Полуостров встретил тепло и приветливо. В Елизове возле аэропорта на небольшом рынке стояли «местные» и продавали клубнику. Именно в конце августа она там и созревает, правда, не смотря на свои внушительные размеры, остается водянистой и не сладкой.

-Почем клубничка?

-Мы на развес не продаем, а ведро пятьсот рублей.

АПЛ Томск. Вид из гостиницы

Путь до Рыбачьего преодолели часа за полтора и сразу в гостиницу, которая именуется «новой», видимо в память о «старой». Оккупировав два последних адмиральских люкса, разместились с комфортом и видом на бухту. Огорчало отсутствие горячей воды, но для меня, жителя этих мест — дело привычное. Умение помыть себя одним чайником кипятка пришло ко мне с годами, но чайника под рукой не оказалось. Проорав под струей ледяной воды с минуту, опрометчиво намылил себя. Вода на Камчатке свободна от минеральных солей, мыло может пениться до бесконечности. Вот смывать пришлось долго. Синеватый оттенок кожи быстро ликвидировал припасенным спиртным. Полегчало.
Коллеги бодро разбирали аппаратуру, готовясь к мореплаванию, и опять шутили.



Позвонил в политотдел и доложил о прибытии. Через полчаса к нам в номер ввалились два капитана первого ранга, представители отдела по работе с личным составом. Ошарашенные разрешением, которое дал Главком, не знали с чего начать.

-Да мужики, такого еще не было… Значит так, завтра будем определять на какой лодке вы пойдете. На выбор, либо «Барс» ( а я на таком служил) либо «Гранит» (проект аналогичный «Курску»)

-Конечно, «Гранит» лучше — попытался подсказать я, — но выбор, конечно, за Вами.

-Завтра «Томск» будет вставать на бочки, возвращается с глубоководных испытаний, будете снимать с буксира. Завтра же начнете проходить легководолазную подготовку…

ДЕЛО ТРУБА

На утро мы ее и начали…

УТК (учебно-тренировочный комплекс)- это сооружение на берегу, но в нем есть все, что может приучить будущего подводника не бояться пожаров, затоплений на подводной лодке. Именно там военный моряк должен получить психологическую закалку и бежать ни от пожара, а на пожар, ни от потопа, а под кинжальную струю забортной воды, и бороться, бороться, бороться…. В конце концов победить.

Краткий инструктаж мичмана и три тела (четвертое тело все это снимало и не полезло) в оранжевых резиновых костюмах и ИДАшках предстали перед распахнутым жерлом торпедного аппарата с диаметром 533 миллиметра и длиной 8 метров. Надо сказать, что последний раз я залезал в него еще в училище в 1988 году. С тех пор мои размеры ощутимо увеличились, а … аппарат остался прежним, 533 и ни миллиметром больше.


-Тема занятия: «выход личного состава через торпедный аппарат подводной лодки…» -инструктор мичман вещал с некоторой обреченностью- …у каждого из вас в руке металлическое кольцо. Этим кольцом вы будете подавать условные сигналы, ударяя по стенке торпедного аппарата, вот так- «тук-тук»…..

Аппарат проходили «на сухую». Это не в смысле трезвыми, это в смысле без воды, что, на мой взгляд, намного сложнее, вода скользит и трение меньше. Аппараты ИДА-59 (полсотни девять) включили «на атмосферу» и количество атмосферы заметно уменьшилось.

Первым пошел недоросток звукооператор. Этому повезло. Со скоростью рысака, позвякивая аксессуарами, он достиг передней крышки аппарата и прозвенел о готовности к десантированию. Вторым был корреспондент. Этому было сложнее, но он так же бесстрашно шагнул во тьму. Третьим пошел я, и задняя крышка за нами закрылась.

Первые ползки основательно сбили мое дыхание, уж больно мала та дырочка, что соединяла меня с «атмосферой» и труба узкая. Я напрягся, все вспомнил (не зря 5 лет учили!!!) и попытался успокоиться, как вдруг из темноты синтетическим, сдавленным голосом кастрируемого неандертальца заорал корреспондент.

-Помогите, задыхаюсь!!!!!!!!!!!!!

В этот момент он начал сучить ножками и пару раз заехал мне по голове, но, к счастью, не сильно.

-Хватит орать, дыхание собьешь! — заорал я ему в ответ, и …сбил дыхание себе.

Теперь, как минимум, двоим в этой трубе, было плохо, очень плохо…


Когда открыли переднюю крышку торпедного аппарата, первым вывалился недоросток и попытался рассказать спасителям, что корреспонденту плохо. Сдавленное, искаженное рычание из под маски никто не понял, и его принялись разжгутовывать.

-Да не мне плохо, корреспондент задыхается!

Все ринулись к жерлу и вытянули полуживое тело, но поскольку тело было щуплым, то и его оставили без внимания. Третий был я. Вот тут-то и появился у инструкторов шанс проявить себя. Меня развязали, оголив в мгновение распаренное лицо. Глубокий вдох и я выпалил, тыча в корреспондента резиновой перчаткой.

-Его развяжите!

Развязали. Вот смеху было…..

На следующий день корреспондент пришел на УТК, и, не одевая костюма, забрался в торпедный аппарат сам. Лежал там минут пятнадцать, пока холодный металл не начал пробирать до костей.

-Что Петя, силу воли вырабатываешь?

-Пошел ты!

Больше в торпедные магистрали мы не лазали. Нас ждала лодка…..

"БАТОН"

На лодке нас встретили приветливо. Черная туша, и вправду напоминающая «батон нарезной», стояла на одиннадцатом причале. Командир Гришечкин, прозванный за внешнее сходство «Молодым Сталиным» поприветствовал нас и распорядился разместить наши творческие тела и души в зоне отдыха (ЗО) атомохода. Я ранее в ЗО на данном проекте не был. Масштабы потрясали. Две комнаты, тишина, бассейн и сауна под боком, птички. Борьбы за спальное место в коллективе практически не было. Объяснив коллегам, что недавно пережил пневмонию (что было абсолютной правдой), я занял отдельную комнату с диваном, отгороженную от большой залы стеклянной дверью.


-Хватит, я уже свое на «железе» отлежал! — художественный «загиб пальцев» произошел как-то невзначай.

Унылой троице достались матрасы, и это их обрадовало, но поспать не получилось.

К нам в гости пришел боцман. Ему предстояло выяснить, что же за загадочное устройство необходимо соорудить лодочным умельцам в интересах группы. Дело в том, что по съемочному плану мы должны были снять момент погружения лодки, причем с борта лодки. Для этой цели на Камчатку был привезен специальный бокс для подводных съемок, в который устанавливалась камера. Бокс выдерживал до тридцати атмосфер, но справиться со встречным потоком воды не смог бы.


-Оторвет его…- сказал боцман, проявив заботу и о нашей «матчасти».

-И что можно придумать?

-Давайте возьмем зиповский ящик, сделаем в нем отверстие, а ящик закрепим на ограждении рубки…

-Давайте!

Ящик получился волшебный. После пробного принайтовывания к ограждению рубки мы пришли к общему выводу -«зубами не оторвешь!». Теперь по команде «приготовиться к погружению!», наш шустрый звукооператор должен был «с соблюдением всех мер» и «в сопровождении ответственных лиц» ринуться на палубу и нажать кнопку «REC». Дальше все делала техника…

В конечном счете, быт был налажен, а все технические моменты согласованы. Начиналось самое интересное…

ПОГРУЗКА ДОВОЛЬСТВИЯ

Перед выходом в море мы должны были пополнить запас продовольствия и перегрузить боезапас. Утром над лодкой взвился флажок, означающий, что погрузка началась. Грузились практические (учебные) торпеды и две единицы ракет комплекса «Гранит», которыми и должны были стрелять.

Умная техника. «Граниту» достаточно указать лишь направление на соединение врага. Вылетев, ракеты выстраиваются косяком и попеременно становясь, то ведущими, то ведомыми, не оставляют в живых никого. Они сами распределяют цели и уклониться от их удара сложно. Смерь АУГам !

Нашей задачей было снять таинство погрузки этих монстров. Именно таинство, а не тайну, так как все, что видно из космоса по определению не секретно.
В разгар переползания погрузочного устройства с ракетой от машины к лодке, на пирс выскочил раскрасневшийся лейтенант-режимщик, сухопутная крыса, попавшая на флот по распределению.

-Не снима-а-ать! Запрещено! Военная тайна!- заверещал он.

-Позвольте! — возразил я с достоинством и извлек из кармана, подписанную ГК ВМФ телеграмму, где черным по белому значилось: «погрузка различных видов довольствия…»

-Ракеты, это довольствие?!

Лейтенанта замкнуло.

-Д-довольствие…- выдавил он из себя — но ведь нельзя снимать!

— Хорошо, смотрим телеграмму дальше… «…в разрешенных ракурсах». Отсюда снимать можно?

Лейтенант просчитывал все возможные ракурсы для съемки, воображения явно не хватало.

-Нет!

— А вот оттуда? — я указал на площадку в пятидесяти метрах от нынешней.

-Наверное …да…. — в голосе слышалась обреченность

Мы дружно улыбнулись. Заморосил мелкий противный дождик, и лейтенант, опечаленный своей властной ничтожностью, уже представлял себе Колымский тракт и себя на нем.


-Не грусти, лейтенант, не важно, что мы сняли, важно, что мы скажем…

-Это как?

-Допустим… Приезжаем мы на какую-то лодку. Нам строят экипаж, отрабатываем подъем флага, осмотр и проворачивание, снимаем тренировку в Центральном, пишем интервью с командиром и подготовленными матросами. Все чинно и благородно, брюки отутюжены, лица выбриты. Поверь, ничего секретного — «режим спокоен». А потом в репортаже вдруг появляется следующий текст: «Так случилось, что лодка К-… не самая везучая на флоте. За последние три года на ней поменялось четыре командира. Когда пришел последний, то и он с экипажем не сжился. С лодки ушло в другие экипажи восемнадцать офицеров. За месяц до нашего приезда в открытую ракетную шахту упал капитан-лейтенант, к счастью не погиб, а вчера, пьяный контрактник, пырнул ножом мичмана. Конечно, всякое бывает, но лодка находится в боевом дежурстве, и в шахтах стоят настоящие баллистические ракеты с атомной начинкой. Куда же мы катимся, братцы!….» Как думаешь, на тех кадрах, что мы сняли, мы сможем Это рассказать?

-Это про какую лодку? — «режим» окончательно свихнулся.

-Это я только что придумал, это так, вообще….

Видимо в моем рассказе было ряд совпадений, «режим» замкнулся.

-Так вот, после такого репортажа, — продолжил я, — никто и не вспомнит, что с токи зрения «военной тайны» все снято безукоризненно. Тебя будут драть все, долго, и с особым цинизмом… Случайные прохожие показывать на тебя пальцем, так как, твоя походка изменится до неузнаваемости.

Смеркалось. Дождь моросил с прежней силой, но на душе было легко и радостно. Исходя из последних событий, лейтенант решил домой не ходить. На всякий случай…

-Пусть к железу привыкает… — подумалось мне.

НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ

На утро погода улучшилась. Солнце светило. Роза ветров в бухте Крашенинникова устроена так, что до 12 дня ветра практически нет, а вот после обеда может быть очень по-разному…
Ответственные ракетчики, разомлевшие на солнце, распахнули шахты и самые одаренные (в художественном смысле) из них аккуратно вывели на носовом обтекателе «Гранитов» по огромному представителю семейства кошачьих с ярковыраженными первичными половыми признаками. Что поделаешь, традиция! Это «на счастье», не нарисуешь, не полетит. Своеобразное «По Рейхстагу!» в исполнении БЧ-2 нам очень понравилось, после чего мы отобедали.

Затем догружали продукты и прочую очень важную ерунду.

В этот момент химики (они везде одинаковые) заявили корреспонденту и бывшему пожарному-звукооператору, что главное при начальном этапе жизни на АПЛ своевременно сдавать анализы на наличие радиоактивного загрязнения в организме и принимать пилюли.

-Саня, неужели это правда ?!- недоуменно спросил корр.

Он, конечно, предполагал насчет всяких там «на клотик за чаем», «точить лапы якоря» и пр., но тут задумался. Стоит, теребит бородку, бедненький. Неудержимый ком смеха подкатил к моему речевому аппарату, но я сдержался. Дело принципа, Флот есть Флот!

-Да, что ты Петя, это обязательно! Понимаешь, дружище, все организмы разные, кому-то 400 рентген нипочем, а кто-то от 20-ти умирает в муках, и после возле его могилы выставляют свинцовый забор, чтобы тело не «фонило» — в моих словах был явный смысловой перебор, но прокатило.

-А ты тоже… анализы сдавал?

-Конечно сдавал, поначалу, у кого хочешь спроси, все сдавали … Только ты не волнуйся так, Петя, отнесись к этому ответственно, но без фанатизма. Пилюли можешь не пить (подумал, еще дадут какую-нибудь гадость).

Я успокоил товарища, как мог. Конечно, я обязан был признаться, что все это шутка, но я ни мог отказать себе в удовольствии наблюдать, как каждое утро коллега несет в трясущихся потных ручонках в рубку химиков баночку с мочой или коробочку еще с чем-нибудь. Впрочем, до этого не дошло…. Через день я с грохотом раскололся, а Петя не обиделся, но впредь был настороже.

ПОГРУЖЕНИЕ

Корабль готовили к бою и походу. По палубам сновали специалисты, что-то доворачивая, протирая и закрапляя по- штормовому. В 16 часов мы отдали швартовы.

На мостике дул сильный ветер, к тому же, смеркалось, а нас еще должны были запечатлеть с вертолета. А вот и вертолет! Покружив над неторопливой субмариной, подняв миллиарды брызг, вертолет ушел на базу.

В районе дифферентовки мы были затемно. Как всегда, по закону подлости, видеокамера в нашем «супер-пупер» железном боксе ничего не сняла. Села батарея и солнце.


Лодка следовала в район учений, экипаж готовился к торпедной стрельбе. Пока отрабатывали условную атаку и стреляли «пузырем». Мероприятие ответственное и ошибки быть не должно. Главное теперь не потерять настоящую торпеду, она хоть и учебная, но очень дорогая. Еще по советским меркам она стоила как несколько «Волг». Если береговая база подготовила торпеду плохо или есть дефекты, то искать ее в Тихом будет бесполезно.

Снимать таинство тоже проблематично. Дело в том, что первый торпедный отсек является «объектом повышенной опасности» и допуск в него крайне ограничен. Собственно, допускаются БЧ-3 (минеры) и ряд других специалистов. А тут телевизионщики навязались, а их в списках нет. Но удивительное дело, фраза в разрешительной телеграмме ГК ВМФ «…подготовка и проведение упражнений, работа л/с на боевых постах» послужила разрешением на работу в первом отсеке. А вы говорите, инструкции! В нашей стране все решаемо. Это у американцев, если «нет», так это «нет». У нас слово «нет» имеет много значений, одно из которых «да, только, поаккуратнее там…». Короче, в первом мы сняли. Все прошло спокойно и по-деловому. Флот есть Флот!


Люди флотские (и вообще военные) привычные ко всему. Иначе не выживешь. «Гражданские» иногда задумываются и очень зря это делают. Нервы портятся, сон плохой, аппетита нет….

Ну как скажете должен относиться «гражданский», к табличке, где с одной стороны написано «день», а с другой «ночь». А у акустиков очень простое объяснение: «Солнца на лодке нет, вахты расписаны, плавание может быть долгим, по всей лодке часы со стрелочками. Вот для того, чтобы понимать сколько сейчас, пять вечера или пять утра и существует эта табличка. Заступил на вахту, перевернул картонку нужной стороной и служи.»

11 СЕНТЯБРЯ 2001 ГОДА

Торпедой мы отстрелялись нормально. Впереди были сутки для того, чтобы перейти в другой район и дать залп «Гранитом», его двумя изделиями. На лодке царило оживление. В ограждении рубки толпилась армия курильщиков. Беды ничто не предвещало…

Старшим в походе был ЗКД 10-ой дивизии. Он нас постоянно подкалывал, как и многие другие члены экипажа. Не то, чтобы ему мы чем-то не угодили. Просто, съемочная группа на борту явление редкое и мимо него пройти не возможно.

Так вот стоим, извините, курим. Из жерла рубочного люка на мостик вываливается тело ЗКД. Мы естественно здороваемся. Он тоже. Но взгляд его нам показался странным.

— Ну что телевизионщики, вот торчите здесь и не знаете… Там Америки уже нет. Пиз**ц вашей Америке!

-Простите?!

-Говорю, телеграмма получена… В Америке террористы захватили самолеты, небоскребы посшибали…В пентагон тоже попали, кажется….

Мы естественно слегка обалдели и не поверили. Подколол, так подколол!!!!.

-А подробности, подробности….

-Какие у меня подробности, пару строк написали Вам узнать будет проще…

Надо признаться, что «военные» телеграммы на посторонние темы всегда достаточно скупы. Букв им жалко, что ли?!

Виталик (мелкий) метнулся в Зону отдыха и принес наш спутниковый телефон. Попросив командира некоторое время держаться на этом курсе, поймали спутник и позвонили в Москву. Москва нас тоже потеряла… Выяснив, что это не мы ракетой по Торговому центру и Пентагону, Москва рассказала в подробностях, что к чему.

Командир Гришечкин долго смотрел на наши спутниковые переговоры. Периодически его взгляд падал на малюсенькую станцию GPS , закрепленную здесь же на мостике.

— Вот мне бы вот эту) штуку (показывает на телефон и вот эту штуку (показывает на GPS-ку), и две Боевые части, на фиг!!!!

На оставшиеся дни похода мы стали главными поставщиками новостей с американского континента. То, что произошло в США в самый разгар наших учений, слегка озадачило командование. Предстояло стрелять главным калибром, а к Америке мы ближе всего. Как бы чего не вышло!

ПОСВЯЩЕНИЕ В ПОДВОДНИКИ

Не смотря на события в Штатах, командир решил провести ритуал «посвящения в подводники». Для тех, кто слабо ориентируется в морских традициях, следует кое-что пояснить.

Командиром лодки выбирается день и время, когда все, кто впервые вышел в море и погрузился на глубину производятся в подводники. Место проведения ритуала, как правило, Центральный пост. К потолку подвешивается кувалда, массивная часть которой обмазывается солидолом (видимо для вкуса). Новоиспеченному подводнику предлагают выпить забортной воды с глубины 100 метров из плафона аварийной сигнализации, после чего поцеловать раскачивающуюся кувалду. Далее, командир вручает символическое удостоверение подводника, банку воблы и раздаются бурные аплодисменты и крики «Ура!». Теперь вы настоящий подводник, внебрачный сын Гаджиева и Маринеско, племянник Лунина!

Ритуал назначили на вечер. В числе активных участников, значилась и наша группа, которая должна была это все снимать. Как говориться, «совместим приятное с полезным!». Я радовался, что моим коллегам придется и «выпить и поцеловать». Пусть знают, что значит, быть настоящим подводником.

Каково же было мое удивление, когда в списке «вновьпосвящаемых», я увидел и свою фамилию.

-Товарищ Командир, меня уже принимали в подводники, в 92-м году. Это ошибка, вы же знаете…..

-Где удостоверение?! — в усах Гришечкина притаилась улыбка

-Как где,….. дома….

-Надо с собой носить! Ничего не знаю, на мероприятии быть!

Виктория стремительно перерастала в «конфузию»…..

Делать нечего. Когда перед строем единомученников прозвучала и моя фамилия, я вышел, выпил и «закусил». Второе символическое удостоверение в жизни всегда пригодится….

Коллегам было смешно. Мне тоже, хотя в меньшей степени. Последние события еще раз подтвердили тезис о непредсказуемости флотской судьбы.

Хотелось бы добавить, что океанская вода обладает изысканными слабительными свойствами, от чего значимость ритуала, безусловно, возрастает и запоминается лучше.

СТРЕЛЯЛИ

На следующий день «Томск» должен был отстреляться по вероятному противнику «не вероятной» ракетой. О ее полезных свойствах я уже рассказывал. Стреляли с приставкой «фактически» т. е. по-настоящему.

Дело в том, что с момента развала СССР у флота начались проблемы. Ракетчики-лодочники ведь это часть Флота, поэтому и проблем у них тоже хватало. Ракеты дорогие, в моря ходили редко, вот и выросло целое поколение корабельных специалистов, кто и не стрелял этой штуковиной ни разу.

Но как говориться, всегда найдутся старые опытные товарищи…

С самого утра лодка двигалась в район стрельб, выполняя маневрирование и отрабатывая «условно» варианты выхода в ракетную атаку. Офицеры и мичманы БЧ-2 в белых рубашках. У них сегодня праздник. Последний раз они стреляли пять лет назад…. Чувствуется утонченное военное возбуждение. Наверное, любой мальчишка при виде настоящего пистолета исчешется до волдырей, а тут целая ракета.

Не смотря на томительное ожидание все прошло буднично. По команде «Пли!» ракетчик ткнул на пульте кнопки и после подтверждения о выходе двух «изделий» в Центральном закричали «Ура!», а командир БЧ-2 заплакал. Это были слезы радости. Разве может быть для ракетчика что-то более счастливое, чем попадание ракеты в цель.

После обеда на мостике открыли бутылку сухого шампанского. Каждому досталось по 20 граммов, но это был самый хмельной напиток за последнее время. Светило осеннее солнце. Учения окончены. Мы идем в базу.

На обратном пути попросили командира дать полный ход в надводном положении. Мы надеялись, что вода будет хлестать на ограждение рубки и мы снимем на наш чудо-бокс нечто похожее на погружение ПЛ. Но лодка, оставляя циклопический шлейф за кормой совершенно не вздыбливала волну перед собой. Вот чудо техники! Опять ничего и ни сняли……

На пирсе нас встречали с поросенком. Все при параде с оркестром. Гришечкин первым сошел на пирс.

-Товарищ командующий! Подводная лодка К-150 «Томск» ……. ….. после пополнения запасов лодка готова выйти в море!

На сегодня выход в море не планировался. Экипажу надо дать отдых, что-то починить, где-то подкрасить. Это называется обычной межпоходовой подготовкой.

Командир ушел на «разбор полетов», в результате выяснилось, что одна ракета все-таки не долетела. Она была старенькая и больная, так как делалась еще в горбачевские времена, на стыке социализма и капитализма. Тем не менее, мы получили оценку «Отлично» и заряд бодрости.

Переселившись в гостиницу, мы прыгали от радости. Наш мини поход благополучно завершился. Скоро домой. Скоро в Москву.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Фильм действительно получился добрым и содержательным. Назывался он «Уйти, чтобы вернуться…» Корреспондент Петя прекрасно справился с задачей. Народ смотрел и подводники тоже смотрели. Первые смотрели с интересом на «тех», а «те» на себя.

Командование осталось как всегда недовольным. Кому-то из начальства показалось, что все одеты «во что попало» (что чистая правда), других смутило обилие еды в кают-компании (еще подумают, что подводникам живется хорошо), третьих разозлила откровенность командира Гришечкина (он прямо сказал, что «наш враг США»)…

Прежде всего, мы стремились сделать кино, которое было бы похоже на правду. И это получилось. Спасибо Экипажу, Лодке, Командиру Гришечкину и Великому Тихому Океану.

Спасибо всем!