Ну а как вы себе думали? На подводной лодке тоже есть якорь - это же как-бы корабль. А ещё на подводной лодке случаются командиры дивизий со свербящим в жопе шилом и, когда две эти субстанции пересекаются в пространстве и времени, то происходят всякие казусы.



Отрабатывали мы как-то задачу с покладкой на грунт. Нашли место себе поприятнее с дном помягче да поровнее, глубина небольшая, метров сто восемьдесят, решили, что тут и будем ложиться. На ста метрах отдифферентовались без хода и начали вниз тихонько опускаться. А снизу у нас из лёгкого корпуса торчит лаг - прибор для измерения скорости. В заведовании он у штурманов находится вместе со всякими гироскопами, карандашами и секстантами, но они же штурмана, они его, как от пирса отчаливаем, откидывают и забывают о нём. Опускаемся. Гидроакустики докладывают глубину под килем: 20 метро, 15, 10...



А у меня на пульте моём лампочка горит, что прибор лага отвален.

- Антоныч, - шепчу комдиву три, - нога лага же торчит, штурмана забыли её завалить.

-Тихо, - шепчет Антоныч в ответ, - молчи, будь хитрым, - поржём хоть.

Восемь метров докладывают, семь, три, один. Один. Один. Ну и как-бы по ощущением понятно, что на дно-то мы не легли, а висим в пучине морской. Командир дивизии с нами тогда старшим на борту ходил, - хороший был мужик, грамотный, но это именно у него шило в жопе кто-то забыл.



- Что такое? - спрашивает, - Кто виноват?

Комдив три шепчет механику:

- Штурмана ногу лага завалить забыли.

- Тихо, - шепчет механик и оба хихикают.

- Чё вы ржёте-то, - спрашиваю я, волнуясь за народное добро, а если погнём?

- Не ссы, - шепчет механик, - я её в доке видел,- она как хер у слона, только железная. Её земным шаром не согнёшь!

- А мне вот, например, интересно, - решаю уточнить я, - а где Вы хер слона видели?

- Пошёл в жопу, - объяснят механик где он видел хер слона.

Из рубок вылазят штурмана и гидроакустики и коллегиальным решением назначают виноватыми механиков. Тычут в нас троих пальцами и называют криворукими имбецилами, которые даже лодку на грунт нормально уронить не могут. Мы сидим и гордо молчим - накаляем обстановку.



- Механик, - не выдерживает командир дивизии, - немедленно доложить, что за хуйня!

- Эдуард, - пасует мне механик, - доложить, что за хуйня!

- Тащ контр-адмирал, - докладывает Эдуард, то есть я, - нога лага отвалена.

Как он кинул в штурмана дыроколом каким-то:

- Ещё на механиков моих любимых бочку катит!

Завалили ногу лага, легли на дно, расслабились, полежали, на касаток в камеры попялились. Надо бы и всплывать.



- А давайте, - неожиданно встрепенулся командир дивизии, - якорь заодно отдадим!!! Потренируемся!!!

- Какой якорь? - искренне удивился комсомолец.

Был у нас такой человек на корабле - замполит электромеханической боевой части. Замполита корабельного называли "замполит", а этого - "комсомолец", типа маленький замполитик. Наш к нам только перевёлся из Феодосии, где служил начальником клуба, ну, то есть, профессиональный подводник. Но даже не считая его, процентов тридцать подводников и не подозревали о наличии у нас устройства под названием "якорь".

- Ты чё, Вова, матчасть свою не знаешь? - презрительно щурится командир дивизии

- Да какая у него матчасть? - отмахивается командир, - рот закрыл, матчасть в исходном. Я против отдачи якоря, - в задаче этого нет, к чему эта самодеятельность?

- Йа вам, командир, сейчас же и немедленно ставлю такую задачу :"Встать, блядь, на якорь". Кто тут самый главный? Я - самый главный!

- Тащ, контр-адмирал, - вмешивается механик, - я тоже категорически против. Этот якорь с момента постройки корабля никто не отдавал ни разу. Как там всё получится - неизвестно.

- Да что вы меня, подъёбываете, что ли все тут? Наркоманы, что ли вы, а не солдаты, - командир дивизии начинает кипеть, - Немедленно встать на якорь!!!!

Якорь у нас это такая железная плита массивная, которая в носу отдаётся и на цепи потом обратно втаскивается, в теории. А в первом отсеке как раз мой старшина команды по боевой тревоге сидит и три доктора. То есть та ещё команда молодцов- удальцов. Подвсплыли немного. Механик в "Лиственницу" командует им:

- Первый

- Есть первый

- Отдать якорь

Минута молчания

- Первый, как поняли

- Не поняли, что сделать?

- Якорь отдать!

Минута молчания. Командир дивизии выхватывает микрофон у механика и орёт в него:

- Первый, блядь, я сейчас приду и вас нахуй с этим якорем за борт отдам!!!

- Есть отдать якорь.

Проходит пять минут в гробовой тишине:

- Центральный, первому

- Есть центральный

- Якорь отдан

Командир дивизии радостно потирает ладоши:

- ХаХа, ссыкуны, а я вам говорил, что всё заебись будет!!!

- Ну во-первых не говорили, - встревает командир, - а во-вторых мы боялись за вопрос обратно его затянуть, а не отдать.

Командир дивизии его не слушает:

- Так, там, эта, давайте-ка поманеврируем потихоньку, посмотрим, как держит!!!

Все на него смотрят молча вопрошая "ну ты совсем с катушек слетел?"

-Ай, бля, ну вас в жопу, сипаторщики! - командир дивизии явно обижается, - ладно, затягивайте обратно.

- Первый

- Есть первый

- Втянуть якорь обратно

- Есть втянуть якорь обратно.

Через пару минут

- Центральный первому

- Есть центральный

- Якорь обратно не идёт

- Как не идёт?

- Как идёт, только наоборот.

Театральная пауза. В центральный входит связист

- Товарищ командир, через час сеанс связи.

А сеанс связи эта такая штука, которую пропускать нельзя. Лодка должна по расписанию выходить на связь со штабом флота и докладывать, что всё, мол, хорошо, продолжаем бороздить просторы и шлём вам пламенный привет. Тогда в штабе продолжают радостно пить водку и хватать за жопы секретчиц. Если лодка на связь не выходит вовремя, то никакой паники ещё не начинается, так как есть запасной сеанс связи, но радостно пить водку прекращают и начинают искать бланки похоронок и думать, как бы подольше не докладывать Главкому ВМФ о чрезвычайном происшествии. То есть сеанс связи - штука обязательная.



- Первый, пробуйте ещё раз!

- Пробуем перманентно - не идёт сука.

И тут, вроде как жопа происходит, а на всех веселье какое-то нападает и все начинают друг над другом юморить.



- Эдуард, - хлопает меня по плечу командир, - одевай гидрокомбинезон и прошвырнись-ка по дну на предмет наличия симпатичных русалок!

Остальные начинают рассуждать, что, в принципе в реакторных отсеках картошку можно растить, в зоне отдыха - укроп, из минёра сделать живца и ловить на него рыбу через торпедные аппараты, а за блестящие шильдики с приборов можно обменивать у жителей морских глубин морскую капусту и что-нибудь ещё.

Не шутит только командир дивизии:

- Антоныч, - говорит он грустно командиру третьго дивизиона, бери своих чертей трюмных и пошли все вместе в первый разбираться.

- Есть, тащ контр-адмирал! А можно я без вас пойду?

- Ну я же старший на борту, Антоныч, ну чё ты наглеешь-то?

- Я ж поэтому и спрашиваю, а не ставлю перед фактом.

- Ну вас, удоты, - обижается командир дивизии и уходить грустить в штурманскую рубку.

Что уж они там делали с этим якорем, на коленях его умоляли, или в привода механизмов целовали - не знаю. Но медленно-медленно он начал выбираться. Каждые десять сантиметров докладывали. А как мы потом всплывали на сеанс связи за пять минут!!! Это был полнейший восторг, должу я вам. Дали ход и сразу продули весь балласт на ста пятидесяти метрах. Летели вверх, как на ракете, - из воды выскочили, как ковбои в кино из прерий, но успели. Говорю же вам, - весело было, когда в море ходили, только спать всё время хотелось.