Если еще раз вспомнить удивительных людей, которые встречались мне на служебном пути и рассказать о них, то будет не правильно, если это будет не Слава Фронкин.

                                  1.Полноте, граф  или сезон охоты

- Полноте, граф, пустое это право, отнюдь, не стоит благодарностей. Теперь идите, Ваше сиятельство,  и не стойте передо мной, как хрен на морозе,- намекая  на незначительный рост офицера,  старпом поощрил командира ракетной боевой части очередным взысканием: в виде неполного служебного соответствия. А это означало, что сезон охоты на нашего ракетчика Славу Фронкина продолжался и по замыслу командования он должен был закончиться выманиванием его из чащи военной службы в пампасы гражданской жизни. Дело оставалось за малым: настрелять несколько партийных взысканий и, в завершении, добить подраненного офицера исключением из рядов родной коммунистической партии. На номерах стояли командир, старпом, замполит, механик, патроны подносил помощник командира.


 Почему же началась эта охота? Для ответа на этот вопрос надо отмотать время на несколько лет назад. Слава Фронкин прибыл на подводную лодку молодым, еще не лишенным иллюзий, лейтенантом и принял обязанности командира ракетной группы. Командной внешностью он не отличался, был  маленького роста, с отчетливо обозначенной лысиной, страдал излишней суетливостью и крайней застенчивостью. Иначе говоря, по всем  этим признакам, он хорошо подходил под козла отпущения.  Поэтому Славу драли все, кому это было положено по должности, но делали это как-то не серьезно и  в словесной форме.


 Таким вот образом, слегка спотыкаясь на служебной лестнице, он сделал карьеру от лейтенанта до капитан-лейтенанта и от командира группы до командира боевой части.


 Задержка в присвоении последнего звания составила всего один год. Но подошло время получать очередное звание, уже старшего офицера - капитана 3 ранга. Однако, легкое раздражение от его службы, переросло в неудовольствие. И командир лодки не стал подписывать представление. И ходить бы Славе в вечных капитанах, но неожиданно подоспел очередной отпуск.


 Офицеры и мичманы разъехались в теплые края. Убыл и командир. Командовать оставшимися моряками назначили, естественно, Фронкина. С печатью части и возможностью подделать несложную роспись командира.


 Так и вышло. Через пару дней в отделе кадров появились документы, рекомендующие присвоить этому замечательному офицеру звание капитана 3 ранга. Характеристика соответствовала Герою Советского Союза – посмертно. С датой последнего дня перед отпуском. Плюс какое-то количество жидкой валюты делопроизводителю и через пару недель пакет приняли в Столице.


 Спустя пару недель, Главком приказал быть Славе Фронкину старшим офицером…


 Закончился отпуск. Загорелые и вчера пьяные подводники вернулись на службу. В расположение экипажа прибыл и командир. Известно, что командование встречается командой Смирно! Так и было. Слава застенчиво прокричал, что положено и доложил:


- Товарищ капитан 1 ранга! За время вашего отсутствия ничего такого плохого не произошло. Старший в экипаже капитан 3 ранга Фронкин.


- Как? Почему? Когда? Кто позволил? Расстрелять! Нет, сначала повесить! - плюс другие известные выражения, прочитались в глазах командира. Вслух, лишь, было сказано:


- Зам, старпом и это подобие офицера ко мне в каюту.


 Что происходило за дверью не известно.


 В последующий период Слава продолжал носить новые погоны. Кто же осмелится передоложить командованию о несанкционированном присвоении звания? За это можно вырасти от первого до второго ранга и, одновременно, получить «повышение» по службе: быть назначенным командиром на какой-нибудь законсервированный корабль. Такой карьеры командир не планировал.


  Слава все почти точно рассчитал. Не учел он только того, что командир и его заместители были прирожденными охотниками.


 Сезон охоты продолжился и, вот, уже Слава стоит перед старпомом, слушая  слова, что вы  прочитале в начале моего рассказа:


- Полноте, граф, пустое это право, отнюдь, не стоит благодарностей. Теперь идите, Ваше сиятельство,  и не стойте передо мной, как хрен на морозе...

                                    2.Круиз на экватор и обратно

 Само, собственно, падение в гражданскую жизнь началась у Славы Фронкина с необычного путешествия. Дело происходило в 1977 году, поздней осенью. Экипаж нервно готовился к очередному отпуску.


 Часто в нашей службе случалось, что ты вместо вожделенного купе поезда или кресла самолета, вдруг оказываешься на боевом посту подводной лодки, раздвигающей своим корпусом изумрудные воды Атлантического океана. Переживали еще и потому, что как раз перед получением отпускных билетов и денег, командование корабля начинало заниматься самым банальным шантажом. Уставные требования старпома  еще можно было объяснить и понять, но когда замполит требовал предъявить к проверке свежий конспект первоисточников классиков и пленумов партии по сельскому хозяйству, стальные канаты нервов подводников рвались, как гнилые нитки.


 Но, вот все препятствия преодолены, и моряки начали свое движение в сторону отпуска.


Праздник начался. Отпущен был, но на пару суток позже и капитан-лейтенант Фронкин (к нему было особенно неравнодушное отношение). Человек он был не женатый и посему в срочном порядке в аэропорт и через сутки был замечен в городе Владивосток. А там уже стоит белый пароход, следующий до экватора, а затем обратно. Заходов в капиталистические порты не предполагалось и, чтобы попасть в круиз, надо было просто купить путевку.


Что Слава и сделал заблаговременно.


 Впоследствии Фронкин рассказывал, что маршрут лайнера был спланирован так, что бы желающие предать родину, даже при очень хорошей физической подготовке и исключительном таланте к плаванию захлебнулись бы по дороге к вражеским берегам и были бы скушаны различными морскими хищниками.Рассказывал он также, что три недели он блаженствовал так, как никогда в жизни. Такой отдых был в то время изобретен для номенклатуры, дельцов их родственников, включая жен, дочерей и любовниц и других зажиточных граждан СССР (не надо напоминать, что холостой подводник относился к числу людей с повышенным благосостоянием).


 Сыр в масле чувствует себя замечательно. Славик же, ощущал себя там многократно приятнее.
Но, все хорошее заканчивается.


 Благополучно, не спрыгнув с плавучего санатория в районе Индонезии или каких-нибудь Филиппин, Фронкин возвращается в родной экипаж. Восторг переполняет офицера (ему бы молчать) и он делится с сослуживцами. Слышит рассказ о теплых океанах и « длинное ухо» контрразведчика. В то время, для результативной работы, особому отделу явно не хватало шпионов и прочих изменников родины, поэтому Славу стали энергично подтягивать под этот статус. И, несмотря на то, что круиз был вполне легальный, капитан-лейтенант был наказан, в том числе и по партийной линии, с формулировкой « за не доклад…»


 Движение его в гражданскую жизнь продолжалось...


 Через несколько лет я встретил Славу в Североморске. В глазах у него был покой.
Он поведал мне, что жизнь у него вполне сложилась и, что он нашел себя на гражданке.